Архивы

     Психика как отражение мира и человека — это предмет такой безграничной сложности, что ее можно наблюдать и изучать с самых разных сторон. Душа ставит перед нами ту же проблему, что и мир: поскольку систематическое изучение мира лежит за пределами наших возможностей, мы вынуждены довольствоваться практическими методами и выбирать те его аспекты, которые нас особенно интересуют. Каждый выбирает себе приглянувшийся сегмент мира и создает свой частный мирок, часто наглухо отгороженный от остальных, так что через какое-то время его создателю начинает казаться, будто он постиг смысл и структуру целого. Но конечное не может объять бесконечного. Мир психических явлений составляет лишь часть мира как целого, и именно по этой причине кажется, что его легче понять, чем универсум. Однако, при этом забывается, что психика есть единственный феномен, который дан нам непосредственно и почему является sinequa поп(Непременным условием (лат.). — Прим. пер.) всего опыта.

Предварительное замечание

      Это эссе было написано в 1916 г. Недавно его обнаружили студенты цюрихского Института Юнга и оно было издано в частном порядке в своей первоначальной, сырой форме, в переводе на английский язык. Чтобы подготовить рукопись к публикации, я ее переработал, сохранив при этом основные мысли и неизбежную ограниченность. По прошествии сорока двух лет эта проблема совершенно не утратила актуальности, хотя ее изложение по-прежнему нуждается в серьезных исправлениях, о чем знает каждый, кто знаком с материалом. А посему данное эссе, со всеми его несовершенствами, может представлять из себя исторический документ. Оно может дать читателю определенное представление о тех умственных усилиях, которые были необходимы при первых попытках синтетического подхода к психическим процессам в ходе психоанализа. Поскольку основное из содержащихся в этом эссе доказательств не утратило своей актуальности и сегодня, то оно может стимулировать читателя к более глубокому и широкому пониманию этой проблемы. Проблема эта тождественна имеющему всемирное значение вопросу: "Что конкретно должен сделать человек, чтобы урегулировать свои отношения с бессознательным?"

      Одно из правил научного подхода - считать объект известным лишь в той степени, в какой исследователь способен высказать о нем научно обоснованные утверждения. Слово "обоснованные" в данном случае означает, что они могут быть подкреплены фактами. Объект исследования здесь - естественный феномен. Сегодня в психологии один из наиболее важных объектов исследования - это утверждение , в особенности его форма и содержание, и этот последний аспект, по-видимому, наиболее важен для изучения природы души. Первая задача научного подхода, которая обычно состоит в описании и упорядочении событий, при более близком рассмотрении здесь упирается в законы их проявления в нашей жизни. Исследовать сущность наблюдаемого явления в естественной науке возможно лишь тогда, когда имеется архимедова внешняя точка опоры ^[1] . Для души такой точки опоры не существует - наблюдать душу может только сама душа. Следовательно, знание психической сущности невозможно для нас, по меньшей мере в современном смысле. Это не исключает возможности, что атомная физика будущего может предоставить нам такую архимедову точку. Для нашего времени, однако, путем самых напряженных умственных изысканий можно установить только то, о чем можно утверждать: вот так ведет себя душа. Честный исследователь осторожно ограничится этим, не поднимая вопроса о сущности души. Я думаю, не будет лишним познакомить читателя с теми ограничениями, которые психология накладывает на себя саму, так как тогда он будет в состоянии понять суть опытного подхода современной психологии, что бывает не всегда. Этот подход не исключает существования веры, убеждений и некоторых аксиом, без которых описание было бы безосновательным. Несмотря на значимость психологии в личной и общественной жизни, она почти не располагает средствами доказать свою значимость в научном смысле. Можно жаловаться на эту неспособность науки, но все равно это не даст ей возможности перепрыгнуть через собственную тень

Практически все разделяют представление о неврозах как о функциональных психических нарушениях, поддающихся преимущественно психическому лечению. Но переходя к вопросу о принципах терапии и структуре неврозов, приходится признать, что на сегодняшний день еще нет удовлетворительного представления ни о сущности неврозов, ни о принципах их лечения. Особое влияние в этой области имеют два течения или школы, но их взгляды далеко не исчерпывают число существующих мнений. Среди нас множество беспартийных, имеющих особое мнение в общем споре. Если задаться целью набросать общую картину, придется, пожалуй, собрать на палитре все цвета радуги. Будь на то моя власть, я бы с удовольствием так и сделал, ибо сопоставление разных мнений всегда было моей потребностью. Я всегда учитывал основания самых разных мнений, ведь они вообще не возникли бы, не будь людей с особой психологией, различными темпераментами, а также повсеместно встречающихся психических фактов. Если исключить одно из мнений как неприемлемое заблуждение, то тем самым придется отвергнуть чейлибо особый темперамент или конкретный факт, то есть совершить насилие над экспериментальным материалом. Отклик, встреченный Фрейдом с его каузальной сексуальной теорией неврозов и убеждением, что психическая жизнь вращается, главным образом, вокруг инфантильной жажды удовольствия и ее удовлетворения, должен был бы показать психологу, что такой образ мысли широко распространен. Это своего рода духовная установка, течение, независимо от теории Фрейда проявляющееся как коллективнопсихологический феномен одновременно в разных местах и обстоятельствах. Я хочу напомнить, с одной стороны, работы Хэвлока Эллиса (Havelock Ellis) и Августа Фореля ( August Forel ), собирателей (Sammler) Anthropophyteia ( О рождении человека (гр.) – Прим. ред.), а также сексуальные эксперименты поствикторианской эпохи в англосаксонских странах и широкое обсуждение сексуальной темы в художественной литературе, начиная с французских реалистов. Фрейд является одним из представителей нынешней психической действительности, это факт особой природы, на которой, по понятным причинам, мы не будем подробно останавливаться.