Примечание HTML-редактора:
Оригинал на англ. был взят мною с сайта JungLand. Поскольку я не являюсь профессиональным переводчиком, возможны неточности. Если у вас будут замечания, вы можете сообщить их мне на psiland@narod.ru.
Также должен заметить, что другая версия перевода попадалась мне на глаза там же на JungLand где-то в конце весны текущего года. К сожалению, вернувшись через некоторое время, я уже не смог ее найти. Пришлось сделать свой.
Перевод: Владимир Орлов
Юнг придавал большое значение сновидениям, и предложил некоторые методы, позволяющие приблизиться к пониманию сновидений, методы, гораздо более дифференцированные, чем что-нибудь известное до него. Толкование сновидений стало, таким образом, ядром психоаналитического процесса. Мы также знаем из работ Юнга, что бессознательное – это не некий склад вытесненных содержаний, а живая реальность, нечто, что может творчески реагировать на нашу сознательную позицию и поведение. Поэтому можно задать вопрос, что бессознательное непосредственно "думает" об интерпретации сновидений? Ниже я приведу сновидение, которое крутится вокруг этой проблемы. Мы попытаемся интерпретировать сновидение об интерпретации сновидения!
Это сновидение приснилось кандидату в Цюрихский институт Юнга. Он был достаточно любезен, чтобы позволить мне использовать его здесь. Этот кандидат сдал свои первые экзамены и начал рассматривать контрольные случаи [1]. Он волновался, понял ли он их сны и продолжал размышлять над общим вопросом - что происходит в процессе анализа <сна>. Тогда он имел следующий сон:
"Я сижу на открытой площади старинного города. Молодой человек, вся одежда которого состоит только из мешковатых штанов, приближается и садится по-турецки на землю лицом ко мне. Его тело мускулисто и полно жизненной силы. Солнце отсвечивает на его белокурых волосах. Он предлагает мне сон, который желает, чтобы я интерпретировал. Когда он начинает рассказ, большой валун падает с неба, нанося по сну сильный удар. Осколки сна разлетаются, открывая его внутреннюю структуру, напоминающую образчик современной абстрактной скульптуры. С каждым новым эпизодом сна падает новый валун, осколки разлетаются, и все в большей и большей степени открывается "скелет" сна, состоящий из болтов и гаек. Я исследую куски, которые откололись от сновидения и нахожу, что они сделаны из хлеба. Я говорю молодому человеку, что это показывает, как следует открывать суть сновидения – снимать поверхностные покровы, пока не дойдешь до "болтов и гаек". Толкование сновидений это искусство догадаться, что следует отбросить за ненадобностью. Это как в жизни!
Сновидение изменяется. Теперь молодой человек и я сидим друг напротив друга на берегу красивой реки. Между нами находится сновидение, которое принимает различную форму. Теперь оно принимает форму пирамиды, построенную из тысяч маленьких треугольников и квадратов. Это похоже на кубистскую живопись Braque[2] в трехмерном изображении, но только она живая. Цвета и оттенки отдельных квадратов и треугольников постоянно изменяются, и я объясняю насколько важна задача каждого отдельного элемента - сохранять равновесие всей композиции путем немедленного изменения своего цвета, компенсаторно связанного с изменением цвета на противоположной стороне. (Это балансирование цвета невероятно сложно, поскольку объект является трехмерным, и цвета находятся в постоянном движении.) Затем я поднимаю глаза к вершине пирамиды сна, к самой верхушке. Там ничего нет. Это - единственная точка пересечения, в которой структура могла бы соединиться вместе, но все же там - пустое место. Пока я рассматриваю это место, оно начинает пылать, затем излучать белый свет.
Снова сон изменяется. Форма пирамиды остается, но вместо треугольников и квадратов она теперь состоит из дерьма. Вершина все еще пылает. Я внезапно осознаю, что невидимая точка делается видимой за счет твердости дерьма и наоборот, дерьмо делается видимым за счет невидимой вершины. Я всматриваюсь пристальней в дерьмо и внезапно осознаю, что я наблюдаю за рукой Божьей. Внезапно я понимаю почему вершина невидима. Это лик Божий.
Затем мисс фон Франц и я гуляем вдоль реки. Она смеется и говорит шутя: "Мне 61, а не 16, но и то и другое вместе дают 7".
Давайте посмотрим на этом сон нашим привычным способом. Действие разворачивается вначале на открытой площади старинного города, позже оно продолжается на берегу реки. Вначале оно больше связано с чем-то рукотворным, с культурной стороной, а именно с проблемой толкования сновидений, то есть тем, что мы делаем и что не делаем со сновидениями. Позже оно показывает чисто природное явление. Юный рассказчик сна описывается особенно здоровым, вероятно для того, чтобы показать нормальность и естественно-здоровое состояние того, что производит сны (даже у "невротичного" пациента). Сон, который он рассказывает, является чем-то реальным, осязаемым – разновидностью материи. Момент интерпретации представлен камнем, падающим с небес. Сновидец не интерпретирует сны сам. Это, вероятно, компенсирует тот момент, что он переоценивал в своем сознании важность своего хорошего или плохого толкования сновидений.
Сновидение говорит, что хорошее толкование – это "событие", а не "делание". Вещи, которые падают с небес, говоря мифологическим языком, брошены богами, они являются знаками, которые боги посылают людям. Поэтому метеориты всегда и везде считались священными. Кааба[3] для мусульман тоже пришла с небес. Толкование сновидения очевидно является ударом неких активных мистических сил, находящихся в духовной сфере бессознательного (то есть небесах). Те части сновидения, которые получили удар, затем превращаются в хлеб. Если мы правильно понимаем сновидение, мы получаем жизненный импульс и питаемся его значением. Это как манна, это "сверхматериальный" хлеб, который мы просим у Бога, когда молимся ("Хлеб наш насущный" - это неправильный перевод. Греческое слово hyperousion означает трансцедентальную сверхматерию)[4]. Другие части сна превращается в "болты и гайки" (или мать!), каждое подлинное понимание сна является одновременно объединением. Болт и гайка представляют союз мужского и женского, но и являют собой также нечто, что служит для соединения вещей вместе. Когда сновидение осознается, сознание и бессознательное соединяются[5], и что-то в нас, что было автономно прежде, становится единым с остальной личностью, и таким образом постепенно проявляется структура Самости.
Затем голос объясняет: нужно знать, что в сновидении (впрочем, как и в жизни) отбрасывать, а что сохранить. Вероятно "плоть" сна ( а его скелет - это болты) должна быть отброшена. Она является лишь внешней оболочкой с множеством образов, покрывалом, которая скрывает, если можно так выразиться, более глубокое значение сна.
Люди часто говорят, что видели "глупый" или "противоречивый" сон, Но когда сон толкуют, он всегда содержит глубокое и полезное послание.
После периода поиска структурных элементов наступает следующий этап, более "тонкий" способ соприкосновения со сновидениями – созерцание их в контексте течения жизни. Структура становится пирамидой, которая в египетской религии является символом духа Ба[6], индивидуального бессмертного ядра человека. Хотя Самость всегда уже существует изначально (вероятно именно она бросает валуны преобразования на сны), она также постепенно формируется нашим проявлением внимания к нашим снам, и таким образом приходит осознание ее. Пирамида состоит из неисчислимого количества треугольников и квадратов, постоянно изменяющихся в форме и цвете. В этой фазе толкования сновидения все различные нюансы эмоций и оттенков чувств требуют внимательного рассмотрения, также как и их постоянная игра взаимодополняющих противоположностей и парадоксов. Верхушка однако содержит пустое пространство. Это та самая пустота или аспект Нирваны Самости, ее неописуемое нэти-нэти (neti-neti)- ни это и ни то.
Потом приходит странная enantiodromia: пирамида вдруг оказывается состоящей из твердого дерьма. Это напоминает слова одного старого алхимика, сказавшего, что философский камень находится в навозной куче! Когда становишься старше, все больше и больше чувствуешь, как много в нашей повседневной жизни дерьма - унылый круг обязанностей, мелочей, которым мы должны уделять внимание, постоянно возвращающиеся грусть и уныние – бессмысленность, вот что мы видим в самих себе. Но во всем этом тоже есть рука Божия. Бог присутствует незаметно во всех считаемых нами плохими, отвергаемых аспектах себя и своей жизни. Английские страховые компании все еще называет непредвиденные катастрофы "деяниями Божьими". Нет ничего, в чем не проявлялась бы рука Бога. Невидимая верхушка напротив - является ликом Божьим, который "ни один человек не может увидеть и остаться в живых". Он спрятан от нас, но он абсолютно реален. Он, также как Самость, необъяснимая вечная тайна в душе каждой личности, и тайна, которая также остается необъяснимой в каждом сне. Юнг даже однажды зашел так далеко, что сказал в одном из писем, что аналитическое понимание деструктивно и полезно лишь в том случае, когда необходимо разрушить невротическую болезнь пациента. Так, "исцеление дается нам в непостижимом и невыразимом символе, потому что тот не дает дьяволу проглотить зерно жизни…". Мы можем понять божественное внутри себя, но не в другом, потому что другой способен идти к себе сам и понять себя сам. В конце-концов, в этом остается божественное таинство.
Конец сна резко возвращает к внешней стороне вещей, к аналитику сновидца. 1 и 6 составляют вместе – 7, семерка, которая является символическим числом эволюции. В 16 человек начинает взрослую жизнь, а в 61 течение жизни идет в противоположном направлении, но оба эти числа отражают эволюционный процесс развития. В юности человек двигается от 1 (one)- Одного к 6, - шестерке (six), которая символизирует секс (sex) и много других вещей. В пожилом возрасте человек движется от множественности назад к Единству (One). Сновидцу самому около 40 лет. Он находится в середине жизни, когда ее течение уже устремляется к индивидуации. Его несколько пациентов все молоды, вероятно его "внутренний" аналитик должен осознать это, для того чтобы лучше понимать сны своих пациентов и свою собственную позицию.
Мне кажется , что бессознательное очень сильно заинтересовано в нашем правильном толковании сновидений и в нашем понимании того, что происходит, когда мы это делаем. Ибо только в этом случае сны превращаются в "хлеб жизни" и бессмертная основа нашего духа становится видимой, за исключением самого главного секрета, который может открыться для нас только в смерти.
[1] в оригинале "control cases". очевидно, имеется в виду что-то вроде практики для начинающих аналитиков. Либо по историям болезни, либо со специально отобранными пациентами под контролем более опытных аналитиков. Не знаю методику обучения, поэтому перевод туманен. (перев)
[2] БРАК (Braque) Жорж (1882-1963) , французский живописец. Один из основателей кубизма ("Женщина с гитарой", 1913). Автор многих декоративно-изящных композиций.
[3] Кааба - главная святыня мусульманского мира; святилище в мечети Харам (Мекка).
[4] ср.: "Мирские блага частенько рассматриваются как специальная награда за христианское поведение, а из молитвы "Отче наш" уже давно выброшено прилагательное epionsioz "supersubstantialis", относящееся к хлебу; ведь в настоящем хлебе, конечно, гораздо больше резона." в кн. К.Г.Юнг "Психологический комментарий к "Тибетской книге великого освобождения"
Также ср.: Дон Кихот говорил, что ищет "хлеб, который сделан из чего-то лучшего, чем пшеница". Он, конечно, имел в виду Гостию, хлеб, поедание которого является частью христианского ритуала. Гостия делается из пшеницы, но ее составными частями являются также архетип, тело Христово, и что-то, что лучше, чем пшеница.
[5] в оригинале "Each time a dream is realized, the conscious and unconscious unite". Очевидно, все же на какой-то момент
[6] Дух "Ба", изображаемый в виде
маленькой птицы с человеческой бородатой головой, воспринимался как "душа".
Покинув тело после смерти, птица-душа могла летать между телом в гробнице и
внешним миром (ее часто изображали в полете на стенах погребального колодца), а
также устремляться в мир звезд. Звезды иногда воспринимались как души умерших,
как мириады птиц - "Ба" с фонариками в клювах.
http://www.upelsinka.com/Russian/religion_egipet_3.htm