В большинстве сновидений структура сна не вызывает недоуменных вопросов. Как правило, сон принадлежит к одному типу переживаний, а бодрствующая жизнь - к другому, и сон, в этом смысле, просто вспоминается, анализируется и встраивается в контекст бодрствования как компенсация из бессознательного наличествующей бодрствующей установке. Временами, однако, сам сон поднимает вопрос правильности структуры для своего понимания. Это происходит в двух основных случаях: 1) сон внутри сна и 2) когда человек видит во сне вещи "точно такими", каковы они в действительности. Этот вопрос возникает также, когда в сновидениях появляются указания на место и время, и в случаях явлений синхронии.
В сне внутри сна, поскольку сновидец "видит", что он спит, "пробуждение" может произойти внутри сна. Наиболее сложный случай, который мне приходилось наблюдать, был сном, в котором эго сновидения "пробудилось" к "бодрствующему состоянию" и обнаружило себя (эго сновидения номер два) все еще спящим, пробудилось из него в другое "бодрствующее состояние" (эго сновидения номер три), а уже из него в реальную бодрствующую жизнь.
Сон внутри сна показывает изменения в молчаливой подразумеваемой эго-структуре, являющиеся более сложными, чем обычно. Каждое "бодрствующее эго", пребывающее внутри спящего сновидца, показывает, по всей видимости, возможную интеграцию, которая может быть прожита сновидцем без полного вхождения в сферу прямого взаимоотношения между эго сновидения и эго бодрствования. Это напоминает маску внутри маски, так что снятие первой не обнаруживает истинное эго. Классическая теория Фрейда считает, что сновидения носят маскирующий характер, и ПОЭТОМУ сон о сне может логически мыслиться как незамаскированная версия спрятанного "латентного" сна; такое истолкование могло бы следовать правилам грамматической структуры, в которой двойное негативное утверждение становится позитивным. Сходной юнговской "формулы" в обращении со сном внутри сна нет но подобные смещения внутри сна могут рассматриваться как маневрирование разнообразных эго-организаций, часть из которых претендует на статус полного бодрствующего сознания, хотя усложненная структура сновидения разоблачает их, как всего лишь часть целокупной интеграции.
До некоторой степени, сон внутри сна есть более усложненная форма постоянного смещения от одной сцены к другой в пределах одного сна. В сне внутри сна это осуществляется так, как если бы само действие смещалось от одной единой "сцены" к другой, и первый сон кажется занимающим место на меньшей сцене, то есть как бы входит в большую сцену из следующего сна. В обычной феноменологии сновидений, однако, сценические изменения происходят на той же самой "сцене".
Истолкование такой усложненной структуры сновидения должно осуществляться очень внимательно, и стандартный подход здесь совершенно неуместен. Такие сны имеют обыкновение служить примером той правды, которую редко приемлют: процесс индивидуации в своей принципиальной структуре сходен с сотворением "нового мира", а не просто какой-то ревизии эго внутри старого существующего мира. И здесь изменяется не только эго - изменяется вся структура "мира", включая и роль других значимых людей. Здесь кроется и причина того, почему один из супругов становится встревоженным, когда другой предпринимает анализ,- поскольку это неизбежно означает конец старых отношений; возможно, это и есть более простое (но, как правило, менее ценное) психологическое решение - если движение происходит у одного, а у другого не происходит, или если человек, проходящий анализ, ошибочно отождествляет старый мир со своим супругом/супругой - чем появление большего мира, в который старый мир входил бы как часть и релятивизировался в нем.
Вопрос о структуре сновидения возникает также и тогда, когда кто-либо видит во сне реальность "точно такой, какая она есть на самом деле". Если сон посвящен травматической ситуации, имевшей место в жизни, то, конечно, буквальное повторение воспроизводится с целью окончательного овладения и подчинения того, что подавляло это в исходном травмирующем событии. Обычные же сны о "реальности как она есть" не возникают, однако, в связи с травмирующими событиями и поэтому требуют несколько другой рационализации.
Часто сообщение о сновидении оказывается ошибочным, и при внимательном выспрашивании обнаруживаются символические элементы, значительно отличающиеся от действительной бодрствующей жизни сновидца. "Сон" вообще может оказаться не вполне сном, как таковым, поскольку во время физиологического сна существуют уровни сознания, очень схожие с бодрствующими мыслями. Изменения в подобного рода "мышлении-сновидении", возможно, возникают в связи со смещением из REM-сна в сторону других стадий. Некоторые сообщения об умственных процессах в медитативном состоянии характеризуются тэта-волнами на электроэнцефалограмме, имеющими сходство с фантазиями и грезами; возможно, здесь следует искать объяснение так называемым люсидным снам (lucid dreams), в которых эго сновидения, вероятно, знает, что оно спит, и обладает известным контролем над содержанием сновидения (состояние, которое я, однако, не могу убедительно продемонстрировать).
Возможное символическое значение сна, возникающего как точная репродукция ситуации бодрствования, заключается в том, что бессознательное стремится к тому, чтобы бодрствующая ситуация рассматривалась как если бы она была сном. Сама бодрствующая ситуация может, в свою очередь, рассматриваться в более символической перспективе; в смысле компенсации она могла бы означать помещение реальной ситуации в более широкий контекст, чем это могло быть вызвано ее повседневным существованием.
Вообще сновидению не пристало непосредственно указывать на то, что действие происходит в прошлом или в будущем. Сновидение разворачивается так, что оно всегда существует в настоящем времени. Из содержаний же сновидения, однако, возможно получение информации, позволяющей разместить его в границах определенной временной структуры. Событие или человек из прошлого, включенные в настоящее действие, часто указывают на необходимость исследовать какой-то отдельный сегмент прошлого переживания пациента. Обратным образом, образы будущего могут быть представлены образами из другого мира, другого измерения или из экзотического места.
Мотив культурно или технологически развитых (продвинутых) людей из внешнего пространства может обозначать потенциальное появление содержаний из бессознательного (внутреннее пространство) и символизировать будущее развитие собственного эго сновидца. (В своей докторской диссертации Юнг отмечал, что разнообразные фигуры, появляющиеся в медиумистическом состоянии, могут быть предвестниками возможного будущего развития в личности медиума).
Например, одному мужчине приснилось, что нечто, казавшееся естественным явлением на небе, в действительности обернулось космическим кораблем, который совершил посадку. Эго сновидения участвовало в делегации, приветствовавшей пришельцев от лица землян, и совершило прогулку с космическими пришельцами. Они прошли мимо большого компьютера, и эго сновидения поняло, что "наш компьютер разговаривал с их компьютером". Вся сцена являла атмосферу дружбы и взаимопомощи. В контексте этот сон наводил на мысль, что имевшая здесь место психологическая реорганизация возникла не из ассимиляции сновидцем прошлого, а из внутреннего давления будущих возможностей.
Временами, конечно, существа или вещи из "внешнего пространства" оказываются более примитивными или приносящими пагубу (в рамках контекста сновидения); в этом случае аналитик и анализанд окажутся достаточно мудрыми, если смогут выявить и Опознать в них потенциальный взрыв архаических импульсов.
Синхрония - это термин, который Юнг использовал для описания почти одномоментного появления во времени двух событий, одного внутреннего и одного внешнего, которые представали имеющими то же самое значение.18 В качестве примера Юнг вспоминал жука, влетевшего в комнату в момент обсуждения с пациентом его недавнего сна о скарабее (род жука). Явления синхронии попадают в категорию событий, изучаемых парапсихологами под такими именами, как телепатия, ясновидение, психокинез и др.
В своей коллекции случайно полученных сообщений о парапсихологических или пси-событиях Луиза Раин (Louise Rhine) обнаружила, что подавляющая их часть была связана со сновидениями, такими как сны о будущем (предвидящие сны) или сны, содержащие информацию, не известную бодрствующему это (ясновидящие или телепатические сны).
Это достаточно хорошо согласуется с широко распространенным убеждением, что
сны могут предсказывать будущее или снабжать информацией, не известной
бодрствующей личности сновидца. Лучшими экспериментальными свидетельствами
пси-феноменов в сновидениях являются лабораторные разработки, представленные
Ульманом, Криппнером и Вогном в "Сновидческой телепатии" (
Когда в психотерапии появляются синхронистские сны или события, то здесь требуется особое внимание и руководство, поскольку в таких случаях очень легко вызвать в сознании у пациента идею, что отчасти в этом участвует сам психотерапевт (шаманистическая тень аналитика). Для аналитика также важно иметь некоторое представление о возможных значениях синхронистских явлений. Хотя многие психотерапевты и аналитики просто игнорируют подобные события, полагая их случайными происшествиями, последние могут оказаться весьма полезными, если с ними обращаться серьезно.
На теоретическом уровне появление синхронистских снов является свидетельством тесной связи между бессознательным одного человека и бессознательным другого. Такие сны могут также служить свидетельством того, что бессознательное менее ограничено во времени и пространстве, чем сознательный разум. Само возникновение синхронистского сна представляет определенную компенсацию сном ограниченного состояния сознательного эго, поскольку сон показывает эго сновидения переходящим, до известной степени, обычные ограничения эго бодрствования. Эта формальная компенсация, однако, строится на простой синхронности; она не показывает значения отдельных содержаний сновидения.
Некоторые анализанды часто видят сны, являющиеся подлинно синхронистскими. В таких случаях существует тенденция (инициируемая анализандом, а, возможно, также и аналитиком) чрезмерного фокусирования на самой синхронности, как таковой, на формальном компенсаторном аспекте сновидения. Но если это, например, предвидящий сон, то кто-то мог бы спросить, а почему он, сон, предвидит одно событие, а не другое? Ответ на такой вопрос часто проясняет, что эта синхронистская компенсация имеет дело с материалом, который необязательно выбирался бодрствующим эго, если сон и предложил некое знание о будущем.
Синхронистские сны могут возникать, когда существует необходимость в проявлении большего интереса у аналитика или у пациента к процессу анализа. В подобной функции синхронистский сон, в сущности, похож на сексуализацию переноса-контрпереноса. В обоих случаях в аналитической ситуации выделяется больше энергии, и внимание направляется к таинственной природе взаимодействия, которая действует на глубине со всей возможной сложностью, редко проявляющейся в неаналитических взаимоотношениях.
На заре моей психиатрической практики, когда психотерапия представляла для меня новое и волнующее занятие, произошел ряд удивительных синхронистских событий, которые привлекли мое внимание и послужили причиной моего более серьезного интереса в области таких пси-случаев. В одном из них я столкнулся со студентом-психологом,- шел третий сеанс психотерапии. Он принес сон, длинный и запутанный, заканчивавшийся полисменом, который отбросил пустой магазин для патронов и вставил новый в свой револьвер, чтобы продолжать стрелять в вора. Точно в момент этого сновидческого действия моя шариковая ручка сломалась и выплеснула чернильное пятно, я извинился, достал запасной стержень из ящика письменного стола, заправил ручку и принялся писать снова, не осознав сходства между своим действием и происходившим во сне. Но это осознал пациент! Его интерес к аналитическому процессу заметно возрос на основе этого странного события, хотя других подобных случаев больше не последовало.
В другом случае, когда один студент-выпускник обратился к психотерапевту, пациент не знал ничего о синхронистских событиях. Я пытался вспомнить нечто, что в детстве мне рассказывал зубной врач. Мне кажется, я вспомнил все, за исключением одного торгового названия продукта, который он описывал. Я смог вспомнить только то, что активный организм был lactobacillus aci-dophilus. По дороге на утреннюю встречу с пациентом я все еще пытался припомнить это название. Буквально через десять фраз свободных ассоциаций он начал совершенно иную линию мысли и вдруг упомянул то название, которое я так тщетно искал - lactinex granules. Совершенно изумленный, я, правда, ничего не сказал этому студенту, поскольку мне не представлялось, что это может как-то ему помочь - но это произвело на меня такой эффект, что я стал пытаться понять этого студента более внимательно и несколько иначе, чем я делал это прежде.
Синхринистские сны могут возникать между любыми двумя людьми, имея во многом то же самое значение, как и в случае их появления в анализе - то есть, компенсируя слишком суженный взгляд на реальность, прибавляя внимания и энергии к ситуации, плюс к тому еще и специфическое значение, доставляемое структурой и символизмом снов. Иногда, когда два человека, состоящие в близких отношениях, оказываются в анализе у одного и того же аналитика, возникает уникальная возможность наблюдать параллельные сны,- одна из форм, в которых появляются синхронистские явления.
В одном таком случае мужчина и женщина, которые только что начали жить вместе, рассказали о своих снах, случившихся в одну и ту же ночь с поразительно похожими мотивами. Женщине приснилось, что она была со своей матерью в вестибюле большого старого отеля. Женщина-хозяйка отеля вошла с двумя животными,- немецкой пастушьей овчаркой и медведем странного цвета. Медведь никому не угрожал, но эго сновидения все же испугалось. Сновидица разрывалась между старательно вежливым разговором с администратором и выражением своего страха - довольно обычное чувство в ее взаимоотношениях со своей матерью.
Ее приятель, между тем, видел длинный запутанный сон, сюжет которого также отчасти происходил в большом причудливом отеле. В одной сцене какой-то мужчина проезжал мимо на мотоцикле с медведем, сидевшим на заднем сиденье. Эго сновидения хотело встретиться с медведем, который позже оказывался досаждающей (пристающей) собакой, хотя и вполне дружески настроенной. Он встретил дрессировщика медведя, но отнесся к нему с недоверием. В других сценах сновидца интересовали многочисленные члены семьи, включая и его бывшую жену, которой, как он обнаружил, было трудно противостоять в эмоциональных ситуациях.
Сны воспроизведены в сокращенном виде, и здесь у меня нет намерения обсуждать все богатство психологических смыслов и значений для обоих сновидцев, я хочу лишь указать на синхронистские параллели: огромный отель, родственник, которому трудно выразить свои подлинные чувства, собака и медведь. Этой паре приснились два других параллельных сна, менее впечатляющих, поскольку они выглядели не столь символичными. В одном случае они оба видели во сне (в ту же самую ночь) своего общего друга; в другом она видела, что ее бывший муж находился вместе с ними в комнате, а ему приснилось, как эго сновидения следило за мужчиной, бродившим около синагоги.
Весьма вероятно, что многие синхронистские сны проходят незамеченными, поскольку имеют обычное истолкование или появляются в форме обычных сновидений. Например, одна женщина, которая чувствовала себя особенно способной к экстрасенсорному восприятию, пребывала в сомнениях по поводу того, идти ли ей на работу, несмотря на симптомы гриппа. Она подумала, что проснулась, когда вдруг ощутила в комнате присутствие призрака своего приятеля, умершего от легочного заболевания. Он был одет также, как обычно одевался в жизни. Он сказал ей, что глупо отправляться на работу, будучи больной, что она может из-за этого даже умереть, как это случилось с ним. На основе такого "видения" она решила остаться в постели. Было это синхронистским или простым сновидением, или гипнотической галлюцинацией, драматизировавшей одну из сторон ее конфликта? Узнать это она никак не могла. Она восприняла сон как посещение ее духом умершего приятеля, передавшего ей добрый совет. Однажды ей потребовалось переговорить со своим братом по поводу важного семейного дела, но она не знала, как его найти, поскольку он присутствовал на секретном правительственном заседании. Однако через десять минут он ей позвонил.
Суммируя сказанное: синхронистские сны и события, если они вообще как-то отмечены, следует рассматривать исходя из тех же принципов, что и другой психологический материал, но делая акцент на том, почему бессознательное использовало синхронность, чтобы привлечь внимание к чему. Не следует "охотиться" за синхронностью или "зацикливаться" на ней, так как это может исказить структуру анализа.