Моя метафора архетипа

№ 12. Ключ Как и прежде я продолжал изучение Большого дома. Иногда я заходил в тупики. Бесконечные коридоры, извилины, лабиринты. Дошло до того, что отправляясь погулять я стал брать с собой подушку и одеяло, потому что не раз случалось мне заблудится и, плутая до глубокой ночи, заснуть где-нибудь в закоулке Дома, на пыльном столе, а с утра проснуться с затекшей шеей. Так я проводил свой досуг. Иногда путешествия затягивались на дни. Я узнавал ночь сейчас или день по редким окнам. Однажды я проснулся по среди ночи, мне хотелось пить. Я стал искать сан узел, которых здесь было множество. Интуитивно идя, как зверь на водопой, я наткнулся на дверь, которая была закрыта на щеколду. Какого было моё удивление, когда наперев на старый замок передо мной распохулся внутренний дворик. Была вовсе не ночь, как мне ошибочно подсказывали внутренние часы, а день. Солнце стояло прямо над головой. В феврале, когда это случилось, здесь во дворике стоял май. Сам же дворик был очень маленький, вверх тянулись стены в этажей пять без окон, голые стены. Правда на одной из них был балкон, но окно и дверь на него были, видимо, тщательно замурованы, так и осталась одна площадка. Сам вид этого место был не очень дружелюбным и напоминал место для прогулки заключённых из известной картины Ван Гога, только ещё глубже. Метаморфозы дома не давали сказать точно на каком уровне я находился. До этого мне казалось что я не ниже пятнадцатого этажа, но как было видно из дворика стены не выше пяти этажей, а дальше только квадрат чистого голубого неба. Но можно ли полагать, что я был на первом этаже пятиэтажного дома. Нет! Положение вещей такого, что заасфальтированный пол дворика мог находится, как я и предполагал на этаже пятнадцатом, а выше ещё пять этажей, что скорее всего бы совпало с с геометрией дома в котором было по плану 20этажей. Но возможно и то, что я находился в подвале вниз на пять этажей, а там где предположительно была крыша окружавших стен – первый этаж и окружающая конструкция была частью общей архитектуры. Так можно было бы ломать голову очень долго, ибо объективных признаков для разгадки задачи не существовало. Подперев дверь рядом лежащим бруском чтобы она не захлопнулась, скорее из суеверия, нежели реальной опасности, я стал изучать дворик. На асфаольтрованной площадке было пару трещин, из одной из них рос сорняк. На восточной стене выходил кранчик для дворника, который открывался так называемым «барашком», или обычными плоскогубцами. Ничего такого у меня с собой не было, а пить очень хотелось. Я долго лазил по углам в посиках подходящего кусочка метала как откуда то сверху мне на голову упала пустая алюминиевая банка. Я посмотрел верх: солнце скрылось за площадкой нелепого балкона и я стоял в густой тени. Тогда я крикнул: «Эй! Наверное в детстве ты тоже катался на велосипеде, как я. Каждый дворовой мальчишка должен был иметь в кармане крышку из-под алюминиевой банки, чтобы где бы он нибыл, найти кран и напиться». Я закрепил алюминиевый кусочек на кране и пустил воду. Она была холодной и вкусной. Напившись я сел, оперевшись спиной в стену и смотря на балкон. «Знаешь, иногда мы забывали закрыть кран, - кричал я вверх, устало, - и тогда какой-нибудь вот такой школьный дворик заполнялся водой, топил клумбы и лестницы. Ведь это бывало летом и не скоро приходил кто-нибудь из сторожил и закрывал кран. Теперь я закрыл кран, потому что уже вырос! Понимаешь? Мне не хочется доставлять кому-то неприятности!» Солнце жгло кожу, привыкшую к февральским вечерам в Большом Доме. Я снял кофту и расстелил её на асфальт как циновку, принёс подушку и одеяло из коридора. «Знаешь, я почему-то очень устал тут с тобой. Посплю немного» Когда я проснулся, стояли сумерки. В глубоком дворике было сложно что либо разглядеть. Я нашёл стену с выходом и ушёл.