Влюбленное зло

Нас было четверо в доме. Я. Еще одна женщина примерно моего возраста или чуть старше, и явно чуть старше по статусу/должности. И еще двое молодых парней. Мы с женщиной коллеги, и мы в доме по делу. Парни же как-то были связаны с домом, не жили, но уже были в нем, до нас. Возможно, это тоже были наши коллеги и были посланы в дом на разведку. Они и сообщили нам, что в доме, в подвальном помещении засело нечто потустороннее и злое. Оно нашему делу мешало и его требовалось изгнать. Чем именно мешало и как вообще себя проявляло (почему это было именно зло) - не помню. Итак, мы все вчетвером сидим в подвале за одним столом, лицом друг к другу. На столе, кажется, лежит книга. За моей спиной стена, у которой что-то было. То ли это шкаф с открытыми книжными полками, то ли сервант в классическом стиле, то ли просто темно-коричневый рисунок на обоях, имитирующий мебель из темного дерева - этого я во сне не разобрала. В подвале был полумрак. Что было у других стен - я не помню. Помню, что в отличии от "моей" стены, другие были серого (никакого) цвета. Страха при всем этом я не чувствовала. Ничего необычного. Только немного скепсиса и сомнений в успехе предстоящих переговоров. Напротив меня за столом женщина. Она поднялась со своего места (на ней хорошо сидящий темный деловой костюм и белая блузка, длинные распущенные волосы, темные, пышные и волнистые) и начала переговоры со злом. Зло ей отвечало, и я с удивлением обнаружила, что его голос доносится из-за стены за моей спиной, словно там еще одна комната и в ней говорящий с нами человек. Видимо, я не ожидала, что у потустороннего зла может быть точка локализации :) Голос был мужской, незнакомый, говорил спокойно, четко и размеренно. Разговор с женщиной был не длинный, голос сказал, что будет говорить со мной и попросил остальных уйти. Женщина сказала мне, мол, ну дерзай, теперь ты будешь говорить с Сатаной. На последнее слово она сделала ударение, даже слегка тряхнула шевелюрой, а в голосе звучала насмешка. Зло до того никак себя не называло, наверное, женщина посчитала его не опасным. Когда все ушли, я тоже встала изо стола, повернулась и, скрестив руки на груди и глядя чуть левее середины стены, откуда, как мне казалось, говорили, спросила, почему именно я и что именно зло имеет мне сказать. Зло ответило, что влюблено в меня. Я оторопела, стояла и молчала, а зло продолжало говорить, еще и о том, что книга на столе была написана им и для меня. В ней были стихи, которое зло тут же и начало декламировать. Ритм строчек и отголоски слов продолжали еще звучать в голове, когда я просыпалась.