Поезд до станции "Смерть"

Заезжал друг (обычное дело - останавливается у нас проездом), оставил много интересных фотографий и запись своего сновидения. Хотела сократить для удобства, но передумала: текст ведь сам по себе говорит о написавшем его. В свое время друг познакомил меня с Гессе, я (много позже) познакомила его с Юнгом. Что-то не получается у меня связно этот сон интерпретировать, а есть ощущение, что он достаточно конкретен по своему смыслу. ------------ Не помню, как я оказался на этом вокзале, не помню, что это был за город… да и какая собственно разница… Просто очередной заштатный городишко, каких, в связи со спецификой моей работы, встречалось в моей жизни не сметное количество. В общем, я оказался в здании вокзала последний раз ремонт в котором, наверное, производился в канун 25 съезда КПСС. Тусклый, желтый свет ламп накаливания ни коим образом не соперничал и даже не подражал солнечному, больше того, он даже не претендовал на то что бы осветить в полной мере огромные высокие залы ожидания, их в этом вокзале было аж целых два. И по углам и закуткам зала таились не только сумерки, но и груды всевозможного мусора, оставленные транзитными пассажирами. Хотелось кушать, но от вида и запахов общепитовской снеди, в вокзальном буфете, начисто пропал аппетит. Я вышел на улицу покурить. Вместо ожидаемой привокзальной площади глазу открылось некое подобие строительной площадки. Но так как ни каких признаков строительства не было, то я решил, что вся эта неустроенность, убитое подобие дорог с огромными лужами, какие то ограждения и темные силуэты воображаемых киосков и есть привокзальная площадь. В прочем у меня не было особого желания рассматривать местные достопримечательности. К тому же освещения на улице практически не было. Освещалось только небольшое пятно от окон вокзала, и где-то вдали маячило еще несколько фонарей, растворяя свой густой свет в сумраке ночи. На улице было сыро, но не холодно. Что за время года было? Ранняя весна или поздняя осень, не помню. Просто была погода, которая соответствует этим временам года. Я докуривал свою сигарету, когда увидел что к перрону подошел мой поезд. Времени было предостаточно, что бы не спеша занять свое место в купейном вагоне, устроиться поудобнее. И я уже представил, как сниму верхнюю одежду, ботинки, растянусь на нижней полке. Как тепло и чувство завершенности, проявят накопившуюся усталость, и под стук колес отправившегося поезда я отправлюсь в царство Морфея. Я не боялся проспать свою станцию, ведь я ехал до конечной. Вдруг ужас пронизал все мое тело, я вспомнил, что где-то оставил свою дорожную сумку. И прежде, чем сесть в поезд, необходимо найти свои вещи. Почти в панике я бросился в зал ожидания, коря себя за неосмотрительность. Как такое могло произойти со мной? Осмотрел места близ тех кресел, в которых сидел. Обошел по периметру оба зала. Но ничего кроме груд пластиковых пакетов и промасленной бумаги от беляшей на глаза не попадалось. И когда я отчаялся в своих поисках, решив, что мою сумку просто уперли, обнаружил, что она спокойно чувствует себя на моем плече. Мысленно посмеявшись над своей рассеянностью, я направился к платформе. Но понял, что, увлекшись поиском не существующей пропажи, забрел в такое место этого шедевра советской архитектуры, из которого не так просто попасть на перрон, если учесть, что две трети существующих дверей наглухо закрыты со времени московской олимпиады. Чувство, что вот так глупо я могу опоздать на поезд, проведя пол ночи в ожидании на этом вокзале, и перспектива остаться здесь на неопределенное время, дожидаясь следующего поезда, подстегивало к более решительным действиям. Уже молчу о том, что при этом я терял билет, а самое главное терял надежду приятно расположиться и уснуть. Я бросился искать проходы. Как оказалось, что бы попасть на перрон, необходимо было выйти на то, что называлось привокзальной площадью. И огибая здание самого вокзала выйти к поезду. На встречу попадались пассажиры, сошедшие с поезда на этой станции. Они вяло тащили свой багаж, кто в руках, кто на тележке, закладывая виражи между многочисленными лужами. Пытаясь не сталкиваться с ними, маневрируя словно на лодке между льдинами, я пробирался к поезду. И когда до перрона осталось всего несколько шагов вагоны медленно поплыли у меня перед глазами. Я не стал кричать, что бы остановили поезд. Не стал бежать за ним, пытаясь вскочить на ходу. Просто стоял и смотрел, как вместе с поездом уплывает моя надежда отдохнуть, растянувшись в тепле на нижней полке купейного вагона. Как уплывает возможность попить горячего чаю с лимоном, принесенного миловидной проводницей. Я осознал, что перед тем как забыться во сне, я не услышу позвякивания ложечки в стакане вторящей стуку колес. Я стоял и смотрел на лица пассажиров проплывающих мимо меня в окнах вагонов. Кто-то из них устраивался, размещая свои вещи. Эти явно сели на этой станции. Кто-то вглядывался в темноту, удивляясь, наверное, тому феномену, что и в таких забытых Богом местах живут люди. Запомнилось лицо мужчины, который курил в тамбуре. Оно ничего не выражало. Точнее оно выражало безразличие. Я принял это как должное. А какие чувства еще может вызвать вид неудачника опоздавшего на поезд? Когда последний вагон проплыл мимо, и я увидел три красных фонаря на его задней стенке…. Раньше я думал что их должно быть четыре. Вроде как бы логически так должно быть- четыре габарита. И отсутствие правого нижнего фонаря, я расценивал, как то, что просто перегорела лампочка))). Какие были золотые времена, когда я так заблуждался.))) В действительности оказалось что их должно быть три. Это обозначение пассажирского состава. Да, я отвлекся. Так вот когда последний вагон проплыл мимо, я услышал голос металлической женщины, раздавшийся из громкоговорителя на одном из привокзальных столбов. Голос был слегка усталым и бесстрастным, он объявил следующее: «С первого пути, от первой платформы отправился поезд до станции «Смерть» Только теперь я осознал суть происходящего. С самого начала я чувствовал что-то не то. Теперь понял, что не было объявления о прибытии поезда, о времени стоянки и времени отправления. Теперь стало понятно, почему объявление сделали лишь после его отправки. Стало понятно безразличие мужчины в тамбуре – он знал станцию назначения, в отличии от любопытных пассажиров вглядывающихся в сумерки за окном. Я понял, на какой поезд я опоздал. Не понял одного. Хорошо это или плохо? Но, наверное, не хорошо и не плохо,…….. а так как должно быть…….