Святой Христофор

Анатолий, ответить на Ваш вопрос не так просто. Вам приходилось встречаться с таким понятием, как этническая идентичность - представлением человека о себе как о члене какой-либо народности, нации, этноса. Во времена, когда создавалась эта легенда, этническая принадлежность имела очень большое значение. Это было первое деление на "мы" и "они". Если обратиться к тексту Т.Г. Стефаненко, этнопсихолога, то можно найти интересный материал про то, что в ранних культурах самоназвание нации чаще всего означало просто "люди", или "настоящие люди". Подразумевалось, что те, кто не являлся "настоящим человеком", автоматически был "не человеком": иначе говоря, существом, на которого не распространялись нормы и правила, принятые в общении со "своими". "Чужим" приписывались не только качества животных, но и внешний вид, как, например, песья голова (наверное - как предположение - обильная растительность на лице: пышная шевелюра, усы, борода). Поскольку святой Христофор по одной из легенд вообще не был человеком (а был великаном, то бишь огром-людоедом), а по другой - был иностранцем, "чужим", то у него просто не могло не быть каких-то "странностей" во внешности. Песья голова Анубиса имеет несколько другое происхождение. Анубис изначально изображался как шакал или собака, и уже позднее стал изображаться как человек с головой шакала. Хотя, если подумать, то можно найти сходства и в функционале))). Например, Анубис служил проводником для умерших, а св. Христофор (несущий Христа) переносил путников через реку на своих плечах.

Самое правдоподобное объяснение появления такого странного святого состоит в том, что копты (египтяне) хотели сохранить в своей новой христианской религии любимый ими образ бога Анубиса. ©

Вероятно, "собачья голова" - это способ изобразить свирепость и дикость нрава, но так же и жизненную силу бывшего язычника. Инстинктивность и природность, которая не уничтожается христианством, а получает свое понимание - как и св. Георгий, св. Христофор борется со злом вседозволенности инстинктивных влечений, вполне осознавая его в себе. Могу только предположить, что подчинение инстинктивной жизни сознанию и упорядочивание ее христианским образом, вероятно, может быть сопоставимо с разделением и канализацией либидо, и ни в коем случае не тождественно отказу от "животных" человеческих основ. "Собачья голова" - это как предостережение от умерщвления природы в человеке, верность и ей, и Христу.