Первый брак Адама.
Лилит
Собрание темных сил.
Демон:
Соратники мои в деяньях зла!
Я к вам с непостижимым объявленьем:
Крутые надвигаются дела,
Начальством сверху спущено решенье.
Не мне вам без нужды напоминать,
Что рай и ад между собой от веку
Ведут извечный спор, к чему скрывать,
Кому быть властелином человека?
Тысячелетья споря каждый час,
Они прийти к решенью не сумели.
Тогда Бог душу женскую припас
Судьею быть в столь деликатном деле.
И размышления итог
Глубокомысленно изрек:
“Она - потомок от Лилит,
Не знавшей зла грехопаденья.
Пускай душа ее решит
Все наши давние сомненья.
Пусть попадет она на пир
Страстей безумных и желаний,
Когда она полюбит мир -
Продлит его существованье.
Когда же ненависть и боль
С ее душою совладают -
Тот мир, что не дал ей любовь,
Никто спасти не пожелает.“
И наш Хозяин поспешил
С решеньем этим согласиться,
И лепту внес по мере сил:
Никто из вас не удивится,
Что к делу этому тотчас
Он приложил задумать руку,
И право выпросил для нас
Ввести в любовную науку
Ту, чей бесспорный приговор
Склонит весов небесных чашу,
Как я надеюсь с этих пор,
Всенепременно в пользу нашу.
Проходит шестнадцать лет.
Глубокой ночью Демон склоняется над кроватью спящей молодой девушки и задумчиво смотрит на ее безмятежное лицо.
Демон:
Творенье божие - Лилит,
Запрет заветный не нарушив,
Грехом не очернила душу.
Что яблоко? Пускай висит.
Хватало ей других плодов,
Других стремлений и желаний.
Лилит - небесное созданье,
Союз реальности и снов.
Адам не взял тебя женой,
Его ребро зовется Евой.
Ее он сделал королевой
И поклонялся ей одной.
А ты осталась не у дел,
Неутоленной и бесправной.
За то, чтоб быть мужчине равной -
Холодный разум твой удел.
Ты выбираешь их сама,
Плетешь вокруг стальные сети.
Ведь у тебя должны быть дети,
А их родят не от ума.
Всегда удачен выбор твой,
Ряды Лилит не поредеют:
Ведь над тобой не тяготеет
Проклятье боли родовой.
Ты ищешь новые пути,
И тех, кого душой желаешь,
Ты бережешь и охраняешь,
Пытаясь душу их спасти.
Но - роковой, фатальный круг!
Все на подбор сыны Адама
Самодовольны и упрямы,
И рвутся прочь из нежных рук.
А ты держать их не вольна,
Ведь ты всегда играешь честно,
И в результате, как известно,
Опять останешься одна.
Твой гордый дух тебя хранит,
Твои слова - любви напевы.
Ты, к счастью, не отродье Евы.
Ты - дочь создания Лилит.
Проходит еще шестнадцать лет.
Ночь. Лилит в ожидании Демона.
Она в глубоком отчаяньи.
Наконец Демон врывается в окно ее квартиры.
- Не верю собственным глазам!
Явился убедиться сам,
Что та, кому судьба подвластна,
В слезах, убога и несчастна!
О чем теперь твои печали?
Какой тоской туманен взгляд?
Ее исполнить буду рад,
Но объясни мне суть вначале.
- Меня любовный голод душит,
А тот, кто этому виной,
Беспечно ходит стороной,
Бесстрастен он и равнодушен.
Мне приворотный корень нужен,
Надежный нужен мне отвар,
Чтоб возбудить желанья жар.
И страсть, что так жестоко мучит,
В одно мгновение умрет,
Когда душа моя получит
Того, кого так жадно ждет!
- Тебе ль нужны отвары, травы,
Когда лишь мыслию одной
Смущаешь ты сердец покой,
И губишь души для забавы?
Сомненья глупые забудь,
И стань в желаньях осторожна.
Раздуть пожар из искры можно,
А потушить ли? Вот в чем суть.
Когда б не хмурила ты брови,
То я б тебе напомнить мог
Твой первый чувственный урок
Для поддержания здоровья.
В плену очередной мечты
Просила девственника ты,
И я привел к тебе на ложе
Двоих, друг с другом непохожих.
И каждый и робел, и гас,
Сдаваясь страсти в первый раз.
Я потирал довольно руки,
А ты в ответ: “Умру от скуки“.
Обоих одарила наспех,
И подняла обоих на смех.
Два сердца вдребезги разбиты,
А что тебе? Они забыты.
Не за тебя - за них мне стыдно,
Cherie, ты, право, ненасытна.
- Когда б ты первую любовь
Доставил мне с такой охотой,
Тебе бы не было работы,
Я б больше не просила вновь.
- Одни упреки слышу снова!
Ты не была еще готова,
Причина главная. К тому ж,
Он был бы образцовый муж.
И миссия твоя, дитя,
Была б окончена шутя,
Для справедливого ж сужденья
Есть противоречивость мненья.
Твой путь к слиянию времен
Был изначально разделен
На два отдельные момента
Для чистоты эксперимента.
- Не стоит дольше объяснять.
Теперь я стала понимать
Судьбы мой горестный излом:
Поодиночке и вдвоем
Как жертву к жертвоприношенью
Меня готовили к лишенью.
- Как повернулся твой язык,
И будешь обвинять доколе
Того, кто каждый час и миг
Тебя оберегал от боли,
Спеша каприз твой исполнять!
И ты не станешь возражать,
Что ты шестнадцать лет имела
Любое лакомое тело?
- Имела?
- Кто же, в самом деле,
Не допускал тебя к постели?
Из ста ты двадцать выбирала,
Пусть так, и двадцать все ж не мало,
Из них десяток лишь, не лгу я,
Допущен был до поцелуя,
Затем в двух случаях из трех
Ты говорила: “Слишком плох“...
- Серьезный выбор - не безделка.
- Мне боком вышла наша сделка,
Шестнадцать лет я рвусь из кожи.
- Я недовольна сделкой тоже.
Не спорю в том, что обладала
Я каждым, кто меня томил,
И каждый ждал, желал, любил
Одну меня. Но слишком мало!
- Осмелюсь ли предположить,
Что ты скорее удушить
Готова каждого из них,
Чем отпустить.
- Всего двоих.
Всего двоих на белом свете...
- Но появился кто-то третий!
- К себе он тянет как магнит,
Меня пугает и манит
Мое возникшее желанье.
Мне нет, я знаю, оправданья.
Люблю ли, право, я не знаю,
И что сильней? Боюсь? Желаю?
Когда он на меня глядит,
Священный ужас холодит
Мне сердце. Я бежать бы рада -
Не служат ноги.
- Вот досада!
То знак плохой. Увы, ты любишь,
И этим ты себя погубишь.
Я удаляюсь для совета,
Жди нынче ж ночью до рассвета.
Улетает. Лилит остается одна.
Лилит:
Мне снился сон - не наши времена.
Я в этом сне смертельно влюблена.
У сна причудливый сюжет -
Мне в нем всего 12 лет,
И чувства первого расцвет
Мне душу вымучил до дна.
Ах, мой герой! Красив как бог,
Он денди с головы до ног.
За ним с отчаяньем слежу,
Бороться сил не нахожу,
Боюсь, что я ему скажу,
Как он мне дорог и далек.
Нам вместе ни за что не быть,
Одна дорога - позабыть.
Но мне всего 12 лет,
И я не знаю слова “нет“,
И в сердце я храню секрет,
Чтоб дольше верить и любить.
А он совсем, совсем не мой,
А он так холоден со мной,
Вгоняет взглядом женщин в дрожь,
К такому в сердце не войдешь,
Его души, шалишь, не трожь.
Надменный, гордый и чужой.
И я не сплю в полночный час,
И слезы катятся из глаз.
А почему, кто разберет,
Кто успокоит, кто поймет?
Так может плакать только тот,
Кто был обманут в первый раз.
Появляется Демон.
Демон:
- Ту, чей каприз - моя забота,
Я видеть рад. Очнись от грез.
- Я жду четвертый час.
- Всего-то?
- Какие вести ты принес?
- Итак, я должен проследить,
Чтоб в деле не было помехи,
И - будь уверена в успехе,
Но я хочу предупредить,
Что эта ночь не принесет
Тебе былого облегченья.
Ты хочешь поменять решенье?
- О нет, пусть все произойдет.
- Ты предвкушаешь рай и свет,
Твои мечты парят с размахом,
А будет боль и стыд со страхом,
И ад в душе на много лет.
Твоя мечта к тебе придет
Как ночь стыда и униженья.
Ты хочешь поменять решенье?
- О нет, пусть все произойдет.
- Что ж, о цене. Она страшна,
И каждый смертный ужаснется,
Узнав, какой ценой дается
Тебе всего лишь ночь одна.
Ты дашь мне клятву на крови,
Что прежней от своей любви
Ты отречешься.
- Отрекаюсь.
- За сотни лет не видел, каюсь,
Безумца большего, чем ты.
- Мои желания просты.
- И переменчивы, как ветер.
- Что хочешь этим ты сказать?
- Тебе что платье поменять,
Что чувство новое приветить.
Вчера - потоки горьких слез,
Вчера ты так его любила,
Что без него и жить не в силах,
Уж я подумал, что всерьез.
Ан нет, герой явился новый,
И старый бог повержен в прах.
Ты снова топишься в слезах,
И жить не хочешь - без другого.
Послушай же, разумна будь,
Верни привязанность былую,
В его безумных поцелуях
Каприз свой новый позабудь.
В один момент устрою встречу,
И будет праздник душ и тел.
Решай.
- Не может быть и речи.
- Ну, есть ли глупости предел!
Ты только что упрямством этим
Судьбу чужую изменила.
- Как будто это мне под силу!
- По силам лишь тебе на свете.
Твой старый друг твоей рукой
Отправлен будет на чужбину,
И никогда, тобой гонимый,
Уже не встретится с тобой.
Его любовь, желанье, страсть
Уже тебя не потревожат,
И там, вдали, другая сможет
Узнать над гордым сердцем власть.
И на прощанье даже слова
Тебе сказать не суждено,
Тобой согласие дано
Взять одного - забыть другого.
- Да будет так. Я на крови
Клянусь, что сердце отпускаю,
И что навеки отрекаюсь
От прежней страсти и любви.
- Ты заплатила часть цены,
И малую.
- Так что в остатке?
- Ты рвешься к цели без оглядки.
- Ну, в этом нет моей вины.
- Рука возмездия сильна,
Рука судьбы неотвратима.
За ночь безумную цена -
Душа того, кем ты любима.
- Жизнь человека? Что за бред!
Оно того не стоит.
- Ясно,
С тобой я спорил не напрасно,
На том и порешим.
- Ну нет!
Не дам мечты своей разрушить,
Препятствий я не потерплю,
И отдаю чужую душу
За встречу с тем, кого люблю.
- Как ты жестока!
- В самом деле?
А кто жалел меня, скажи,
Всю эту проклятую жизнь?
Кто грел меня в моей постели?
Кто дал мне слово утешенья?
Кто мне сказал, что боль пройдет?
Никто!
- Ты приняла решенье?
- О да! Пусть все произойдет.
Демон улетает подтвердить решение Лилит.
Лилит одна, задумчиво:
- Пришел в предутренний мой сон Нечеловечески красивым,
И, усмехнувшись, мне сказал:
“Что ж, ты хотела быть любима?
Твоя мечта осуществима,
Твое желание - закон.“
Ты честен был, незваный гость,
Ты сделал все, о чем просила.
Ограничение твое я к сожаленью позабыла - Предупреждал, чтоб не любила,
Но это мне не удалось.
Появляется Демон.
Я плачу, бес, я несчастлива.
Демон:
- Но ты ко мне несправедлива,
Гляди: ведь всех твоих мужчин,
Кому была когда-то рада,
Я нахожу, и это стадо,
Не объясняя им причин,
Гоню к тебе: возьми любого,
И я надеюсь на успех.
А ты твердишь упрямо снова:
Никто не мил. Убрать их всех.
- Ах, перестань. Ни в чем тебя
Я упрекать не собираюсь,
И не виню. В одном лишь каюсь,
Что не любима я, любя.
- Пойми. У каждого с рожденья
Ограничение в судьбе,
И наименьшее тебе
Из них досталось, без сомненья.
Я присягну, что каждый б рад
С тобой ролями поменяться.
Тебе ж приспичило влюбляться,
А что любовь? Бесплодный сад.
Ты осознай, чего ты хочешь:
Здесь нет надежды и следа,
Его душа чернее ночи,
И сердце холоднее льда.
Лишь прикоснись - и спалишь душу,
И с пеплом в сердце - в долгий путь.
- Ты верно вздумал, что я трушу?
Отговорить меня забудь.
- Имей к себе же состраданье,
Ведь ты сама себе не враг.
- Пусть это будет, если так,
Мое последнее желанье.
- Возьми слова свои назад,
Тебе расстройство в оправданье,
И я забыть их буду рад.
- Мое последнее желанье!
- Тебя хочу я уберечь
От боли разочарованья
Для новых и счастливых встреч.
- Мое ПОСЛЕДНЕЕ желанье!
- Я не смогу тебя спасти
От горьких слез при расставаньи.
Сойдутся лишь на миг пути.
- МОЕ ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНЬЕ!!!
- Когда решила твердо ты,
Я возражать тебе не властен,
Но верь: ты не узнаешь счастья.
- Я знаю. Я сожгла мосты.
- Увы, свершился договор,
Не вправе я его нарушить.
Ты за бесценок губишь душу,
А я беру, презренный вор.
- Моя душа? Что в этом звуке,
Что мне вся вечность без любви?
- Изволь, я умываю руки.
Да сбудутся мечты твои,
Как до сих пор они сбывались.
- Спасибо.
- Не благодари.
И все-таки...какая жалость.
Люби, отчайся и умри.
Утро следующего дня.
Лилит:
Что же сделала я, что же?
Ласка рук на гладкой коже,
Губы льнут прохладным шелком,
Нет желанья возразить.
Сердцу страшно, сердцу больно,
Я дерзка, я своевольна,
Мне указывать не смейте,
Если я хочу любить.
Если надо, я отвечу
За безумный этот вечер.
В этот вечер нарушались
Все законы и права,
Забывались все печали,
Тихо с губ слова слетали,
В небе ангелы смеялись,
И кружилась голова.
Входит Вадим. Он не в духе.
Лилит пытается обнять его, он холодно ее отстраняет.
Лилит:
- Жестокосердное дитя,
Ах, что Вы сделали шутя
С моей душой, не знавшей зла? Ее спалили Вы дотла.
К Вам прикоснувшись на чуток, Вонзила боль стрелой в висок,
И все шепчу, себя кляня:
Чем опоили Вы меня?
За Вами на свою беду
Не поднимая глаз, пойду
На безрассудство и на грех
За той судьбой, что жарче всех.
Вам в каждом споре уступлю,
Я так тревожно Вас люблю,
И страх потери в каждом сне.
О, будьте ласковы ко мне!
Узнав нечаянную страсть,
Спешу губами к ней припасть, Чтоб напитать на годы впрок
У сердца высохший исток.
Вы не полюбите, о нет,
Меж нами пропасть долгих лет. Но, с легким сердцем, не любя, Вы подарили мне себя.
Ну, поцелуйте же хоть раз.
Я душу отдала за Вас,
За ночь пылавшего огня,
За ночь, сгубившую меня.
Вадим недовольно хмурится.
Он объясняет Лилит, что зашел ненадолго.
Он торопится к другой женщине, и не скрывает этого. Лилит в отчаяньи. Вадим уходит.
Лилит:
Господи, прости меня за грех.
Он дороже мне души спасенья,
Он дороже мне всего и всех.
Господи, прости за прегрешенье.
Да, я знаю, мне не суждено
Целовать глаза его и губы,
Да, я знаю, это слишком глупо,
Да, я знаю, безнадежно. Но
Господи, любовь моя - беда,
Волю, веру отняла и силы.
Никогда по жизни, никогда
Я тебя так сильно не просила.
Я самой себе не стану лгать:
Я хочу того, что невозможно.
Я готова землю целовать
На его следах в пыли дорожной.
Господи, на день, на час, на миг
Дай душой к надежде прикоснуться,
А потом отнимешь - отними,
Мне бы на мгновенье обмануться.
Разрывает горло крик тугой,
Я забуду все, о чем грустила,
Стану дальше жить судьбой постылой,
Не даешь мне счастья - дай покой.
Два часа спустя. Лилит в окружении подруг.
Лилит:
- Вы все хотели знать ответ,
В зубах навяз вопрос нескромный:
Что я? Грешила или нет?
Виновна я иль невиновна?
Да, я виновна, я грешна.
Да, я забыла стыд и совесть.
Но мой роман - всего лишь повесть,
Ее писала я одна.
Фальшивой жалости слова
Меня сильней упреков ранят.
Но я в одном была права -
Любовь сильней вина дурманит.
Да, я не ангел, что скрывать,
Мне кущи райские не светят.
И я не стану объяснять,
За что рискнула всем на свете.
Как ни гляди со всех сторон,
Но мне давно уже не двадцать.
Был шанс один на миллион,
Я не могла не попытаться.
Не получилось, и плевать.
Пусть мне удачи не хватило,
Зато не буду горевать,
Что жизнь напрасно загубила.
Я не жалею ни о чем,
И вашей жалости не надо.
А плакать буду я потом,
Когда никто не будет рядом.
И через реки горьких слез
В осенний неприглядный вечер
На свой единственный вопрос
Самой себе я “нет“ отвечу.
Подруги пытаются ее утешить.
Лилит постепенно перестает осознавать действительность.
Со стоном она опускается на колени, отталкивая руки, поддерживающие ее.
- Спаси, господь, меня от мук. Спаси от долгого удушья, Расчетливого равнодушья
Надменных глаз и гордых рук. Господь, яви простое чудо.
Тебе пустяк, тебе нетрудно:
Мне в этом мире неуютно,
Ты забери меня отсюда.
Я говорю: Остыло сердце,
Мне отвечают: Бог поможет.
Спаси, мне холодно до дрожи,
Я так хочу чуть-чуть согреться.
Мне с детства тщательно внушали, Что ты велел любить друг друга.
С тех пор я бегаю по кругу,
Ищу любовь. Найду едва ли.
Все пролетают как кометы,
Коснутся лишь - и снова мимо
Стремятся в путь неудержимо,
Искать далекие планеты.
Да, я отчаялась так сильно,
Что я хочу уйти до срока.
Так горько мне и одиноко,
Что рвется жизни паутина.
Вокруг глаза насквозь чужие,
Весь мир покрылся пеленою.
Господь, что сделал ты со мною,
И чем я это заслужила?
Скажи мне ты, а я не знаю.
Но знать мне хочется, и очень:
Ведь не свои, я знаю точно,
Так чьи грехи я искупаю?
****
Шумное застолье. Гости пьют за здоровье невесты Вадима, которой исполняется 21 год. Очередной тост просят произнести Лилит. Лилит поднимает бокал:
- Я пью за тех, кому за двадцать,
И кто не старше тридцати.
Кто не утратил сил влюбляться,
Кто не прошел всего пути,
Кто может плакать и смеяться,
И кто надеждами богат.
Я пью за тех, кому за двадцать,
Как мне десяток лет назад.
Я пью за тех, кто слишком молод,
Чтобы еще не понимать,
Как эмоциональный голод
На части душу может рвать,
Кто беззаботен и беспечен,
Еще ничем не дорожит,
Кто не в плену противоречий
И не во власти злых обид.
Я за улыбкой слезы спрячу,
И выпью стоя, не спеша.
Со мною вместе пьет и плачет
Моя бездомная душа.
За ваше счастье и удачу,
И за кураж грядущих лет,
Я пью за вас, и это значит -
За ту меня, которой нет.
Вадим выходит из комнаты. Лилит выскальзывает вслед за ним. Он не скрывает того, что тяготится ее присутствием.
Лилит:
- Я просыпалась по утрам. И улыбалась.
Весь мир был создан для меня - так мне казалось. Казалось мне, что я лечу вперед и выше, А это точно был полет. Но только с крыши. Я вытру позднюю слезу, скажу с тоскою: Любимый, ты меня убил своей рукою. Прибавлю к этим я словам:
За то, что это сделал сам,
Спасибо, милый.
Но только я хочу спросить,
С какой же стати было бить
Вполсилы?
Ужель рука не поднялась?
Уж если бить, так смачно, всласть,
Чтоб насмерть.
Чтоб слышать хруст под кулаком,
Чтоб долго вспоминать потом
И хвастать,
Чтобы потом не добивать.
А ты оставил умирать,
Оставил кровью истекать
Горячей.
Мир развалился пополам
Я просыпаюсь по утрам
И плачу.
Приходишь ночью в каждый сон,
И я сдержать не в силах стон
От горя.
Бросаешь жесткие слова,
Я, понимая их едва,
Не спорю.
И эта пытка длится ночь,
И знаю, что никто помочь
Не властен.
Такая страшная цена,
Я заплачу ее сполна
За счастье.
Справлялась с многими из бед,
А в этот раз спасенья нет,
Я знаю.
Прости, что я жила любя.
Прости меня, как я тебя
Прощаю.
Вадим отталкивает ее от себя с видимым отвращением. В глазах Лилит недоумение, боль и страх.
В углу комнаты материализуется Демон.
Демон тихо, с горечью:
- Она просила: Полюби меня.
И заклинала святым именем:
“До гроба, смертного до выноса
Я все смогу, стерплю и вынесу.“
Глаза распахнуты доверчиво,
Где есть любовь - дивиться нечему.
Все улыбнуться губы силились,
И лишь зрачки от боли ширились.
Она просила: Пожалей меня.
И прижимала руки к темени:
“Такая боль, что жить не хочется,
Спаси меня от одиночества.“
Она прошла б полмира пешею
За полупризрачной надеждою,
Но и надежд в ее страдании
Во утешение не дали ей.
Она просила: Пощади меня.
И сердце плакало в груди ее,
И я смотрел как зачарованный,
Как подбирала нити слов она.
Но он не внял мольбе неистовой,
Но он ее не принял исповедь.
На миг в глазах метнулось зарево,
И пеплом стал весь мир в глазах ее.
Понимаете, я давно "размышляю" о патриархальности Духа,- почему Небо,- принадлежит именно Отцу.
Мать имеет общий корень со словом материя, Земля - материя, мать-земля - женщина. Что противопоставлено женщине? Мужчина. Что противоположно земле, грубой материи? Воздух, небо, дух - неуловимое и в тоже время наказывающее громом и молниями(как Отец) и награждающее и питающее землю дождём (оплодотворяющее семенем), что в результате земля плодит, как женщина.
=====
Но потому и имеет, что таково глубинное понимание людей,чувство архетипичекой реальности.
Но интересно почему образовалось такое разделение. И какую глубину оно
имеет.
Но интересно почему образовалось такое разделение.Может, потому, что такое разделение самое устойчивое и гармоничное?
Ведь некоторые мифы описывают, что было перед этим разделением - Лилит, борьба за власть, - то есть Конфликт.
=
У меня в школе был спор с учителем литературы,- о причинах
патриархата и феминизма.
Как последний аргумент,он выдвинул следующее - "Да сам процесс cекса
таков, что мужчина доминирует." Смешно, но это в точности совпадает с
конфликтом Адама с Лилит. Этот аргумент говорит конечно только о том,
что секс у учителя- разнообразием не отличался.
У меня тогда не было накоплено достаточного объема опытных наблюдений, для спора
с ним.) Пришлось согласиться.
Более глубокий смысл такой удивительной готовности — даже, можно сказать, стремления — вскоре раскрывается самым неожиданным образом: при встрече с царем Соломоном царица оказывается загнанной в демонические закоулки своего бессознательного. Говорят, что Джинны, демоны Соломона, рассказали ему, что царица Шебы — тоже демон. (В частично сохранившейся коптской версии на это намекнули ревнивые жены Соломона107.) Соломон это проверил: он приказал Джиннам построить дворец со стеклянным полом и там принял царицу Савскую:
И когда царица Шебы увидела Царя, подумала она в сердце своем, что сидит он в воде, и подняла одежды свои, чтобы пересечь воду, и он увидел, что у нее волосатые ноги.Некоторые арабские комментаторы полагают, что все ее тело было покрыто волосами, а Та'алаби и еще один комментатор Корана, Дшела-леддин аль Махалли108, на основании этих строк даже делают вывод, что у нее были ослиные копыта. Для Та'алаби — это, безусловно, признак демонической природы.
Ослиные копыта напоминают арабскую Гхул, а та, безусловно, напоминает нам Лилит. Упоминаемые в Библии, в книге Исайи 34,сэиры живут с Лилит среди руин в пустыне; их название означает "волосатые"109. Не только эта черта связывает с Лилит Балкис, как называют царицу Шебы в арабских историях. В арабской легенде, изложенной в "Тысяче и одной ночи", подробно говорится о том, что в Тадморе была найдена могила Балкис. Но Тадмор - это место Лилит! А в более поздних еврейских легендах, особенно в Зохаре, царица Шебы отождествляется с Лилит.Следует отметить и темное родство царицы Савской с легендарной ассирийской царицей Семирамидой. В арабской легенде о Балкис, как и в легенде о Семирамиде, говорится, что она была воительницей и строила удивительные здания110. Между этими двумя легендами должна быть живая связь. Подтверждением тому служит хотя бы тот факт, что в Ассирии холм с руинами храма по сей день называется Тель Балкис, холм Балкис. В этой поздней легенде также говорится о том, что Навуходоносор был сыном царицы Савской и Соломона и что его женой была Семирамида111. Как уже упоминалось, родство с Семирамидой — темное родство. Она — царица, убивающая любовников, и за ее спиной можно разглядеть фигуру богини Иштар, хотя про Семирамиду не известно, что Ьна сначала загадывала загадки своим возлюбленным, как китайская принцесса Турандот. Однако этот мотив присутствует у самой Балкис, поэтому родство Балкис с Семирамидой делает еще более заметным ее темный демонический аспект.После такого обширного отступления, в ходе которого мы узнали о том, что говорит восточная фантазия о демоническом происхождении царицы Савской, давайте вернемся к легенде из Второго Таргума: к Книге Эстер (Эсфири). Мы оставили царицу Шебы в тот момент, когда она попала в весьма неловкую ситуацию. Она стоит на стеклянном полу, куда ее заманил хитрый Соломон. Она решила, что ей придется пройти по воде, поэтому приподняла одежду, обнажив свои волосатые ноги. Как только открылась эта демоническая отметина, начался процесс изменения. Зеркальный стеклянный пол заставил царицу невольно выдать свою
тайну, и теперь стало возможно с ней работать. Эта тайна становится частью сознания, когда Соломон, явно отрезвленный, сухо отмечает:
Твоя красота - красота женщины, но твои волосы — мужские. Волосы украшают мужчину, но уродуют женщину.
Царица обладает неуместной или незрелой маскулинностью, на которую указывает Соломон. Но он не ограничился лишь этим жестким заявлением. Он приказал джиннам приготовить средство для удаления волос, которое называется Нура (смесь мышьяка и негашеной извести); и, согласно легенде, так впервые была создана и использована Нура122.Элемент незрелой маскулинности, доминирующий в абиссинских легендах о царице Савской, выражается не только в звериной демонической отметине, но и в ее мужском характере. Она — девственная царица-амазонка, которая возрождается и обретает свою женственность (неотделимую от отношений с мужчиной) и одновременно "обращается" к более высокой духовности.
Все внутреннее движение и активность в этих легендах проистекает из женственности. Как уже указывалось, внутренняя драма проявляется с другой стороны: это не развитие анимы, а развитие женщины, которая подчиняется высшей форме анимуса. Естественно, эти истории можно рассматривать и с точки зрения развития мужской анимы. Девственная царица, которая никому не отдается, - это аспект анимы, не связанный с мужским эго-сознанием. Она представляет собой скрытый в бессознательном мужской аспект. Мужчина с анимой-амазонкой не готов выражать свои чувства. Это может произойти только если он уверен в своей маскулинности. Следовательно, аниму-амазонку следует победить и освободить, вернуть ей ее женственность до того, как произойдет coniunctio, соединение мужских и женских качеств.--------------------------Образ объединения противоположностей известен нам из алхимии. Coniunctio царицы Савской и царя Соломона, в качестве возрождения темной царицы, является наиболее полным выражением этого образа, ибо содержит в себе и тьму, и свет. (Подтверждение этому можно найти в книге Юнга Mysterium Coniunctionis.) Как указывал Юнг, для алхимиков отношения между царем Соломоном и царицей Савской стали паттерном духовной любви. Царица Шебы - это Девственная Земля, женский аспект Меркурия и небо, в котором сияет солнце. Она окружает Солнце, она — природный сосуд Солнца. Читая об этом, невольно вспоминаешь, что во Втором Таргуме к Книге Эстер Билкис поклонялась солнцу. В алхимии царица освободилась из тьмы; об этом говорится в длинном отрывке из Tractatum Aureus de Lapide. В конце его царица говорит:
После смерти ко мне возвратилась жизнь. Несмотря на мою бедность, мне были доверены сокровища мудрого и могущественного. Поэтому и я могу сделать бедных богатыми, даровать милость бесправным и возвратить здоровье больным163.
Возрождение можно заметить и еще в одном тексте, на который ссылается Юнг. Йоханнес Грассеус пишет о белой голубке, скрытой в свинце, которую нужно оттуда извлечь:
Это целомудренная, мудрая и богатая царица Савская, одетая в белое, желавшая отдаться только царю Соломону. Человеческое сердце не может полностью это постичь164.В завершение мне бы хотелось привести чудесный комментарий Юнга. Он пишет, что царицу Савскую следует отождествлять с Христом, особенно в первом из процитированных отрывков. Это доказывает,
что царь и царица — одно... Фактически, царица соответствует душе (аниме), а царь — духу, доминирующему сознанию. Взглянув на царицу с этой точки зрения, мы можем понять, почему тайный труд иногда называли "Reginae Mysteria"165.
Однако Юнг пишет, что это объяснение "верно лишь относительно мужской психологии. Для женщины все наоборот"166.Что же это значит? Я думаю, ответ можно найти в Tractatum Aureus de Lapide, где Царица Юга говорит, что после смерти ей была возвращена жизнь, и у нее появилась способность передавать сокровища мудрого, которые были ей вверены. Это может означать, что дух, принятый женской psyche, становится ее собственным.
Но то, что Юнг пишет дальше, относится и к мужчинам, и к женщинам:
Но осознанная установка, отвергающая эгоистичные устремления, -не только в воображении, но и в реальности — и подчиняется надличностному велению судьбы, может претендовать на то, чтобы служить царю. Эта наиболее возвышенная установка поднимает статус анимы от искусительницы до психопомпа. Аналогом трансформации царственной субстанции из льва в царя является трансформация женского элемента из змеи в царицу. Коронация, апофеоз и брак указывают на одинаковый статус сознания и бессознательного, который становится возможным на высшем уровне — coincidentia oppositorum с эффектом искупления167.
Марфа.
Вы уже дальше Лилит в делании двинулись.)
Но..близко к теме.
У Соломона было 700 жен и 300 наложниц.
А Савская - для души.)
Вы уже дальше Лилит в делании двинулись.)
Но..близко к теме.
У Соломона было 700 жен и 300 наложниц.
А Савская - для души.)----------------------------я так понимаю мы изучаем еврейско-арабские легенды о феминности-маскулинности))).Видимо потребность в фигуре Лилит возникла в европейском сознании в 17-18 веке,как дополнение к фигуре Евы,об этом же писала Фон-Франц в своей работе "Кошка.Сказка об освобождении феминности"
я так понимаю мы изучаем еврейско-арабские легенды о феминности-маскулинности)))
===
Не, мы пытаемся познать темную Лилит, еще более темным Юнгом.)
===
=====
В 16 м.
Ну - теперь все ясно! ...А бога придумали священники, чтоб не работать.)
Пойдем- выпьем пива.
Но почему сжигание ведьм было задолго до этого? Женский демон появился раньше.
Эта декларация распространилась по Западной Европе, одновременно церковь начала борьбу с куртуазной любовью, ибо власть начинала ускользать из ее рук. В момент упразднения куртуазной любви и появления культа Девы Марии началась охота на ведьм. По мнению Юнга, именно в процессе куртуазной любви можно было распознать мужскую Аниму и женскую индивидуальность. Это были индивидуальные отношения между конкретным рыцарем и конкретной дамой. Мужчина мог что-то узнать о своей Аниме, так как он сам выбрал даму своего сердца, а женщина, в свою очередь, могла развивать свою индивидуальность. Поэтому замена индивидуального выбора коллективным архетипическим, символом - Девой Марией - привела к утрате элемента личности. Сохранился только коллективный фемининный образ.
Но это все равно было лучше протестантства, при котором вообще не существовало коллективного фемининного образа, женская индивидуальность была полностью подавлена. Тогда началась охота на ведьм, и, зная об этих тяжелых временах, можно заметить, что в колдовстве обвиняли главным образом женщин, которые имели хоть какую-то индивидуальность. Некоторые из этих бедняжек были просто сумасшедшими. Например, последние ведьмы в Швейцарии были явно больны шизофренией - смешные пожилые женщины, которые что-то бормотали на своем языке и резко выделялись своей эксцентричностью среди других женщин, а потому стали мишенью для проекций образа ведьмы. Но раньше преследовали и красивых женщин, которые иначе привлекали внимание людей. Естественно, что они возбуждали ревность других женщин и страх мужчин, что в итоге и вызывало их преследование. Поэтому женщины, которые индивидуально чем-то выделялись и хоть чуть-чуть отличались от «средней», как правило превращались в мишень для проекции ведьмы, что в конечном счете приводило их к гибели.
- Я та — чьё имя славится повсюду,
- Под рокот арф и лиры звон;
- В сказаньях вечных я пребуду
- Певцов всех стран и всех времён.
- За разум мой, могущество и силу
- Мне служат все, познавшие меня.
- Я — Саба. Я молюсь светилу
- Всепобеждающего дня.
В еврейских преданиях послебиблейской эпохи и тесно связанной с ними мусульманской литературе можно проследить постепенную
Образ царицы имеет отношение и к легендарной демонице
Средневековые каббалисты верили, что царицу Савскую можно вызвать в качестве злого духа. В заклинании
==
Cеребро - Луна, женское. Предательство мужского духа, Отца.
Предательство эйдоса.
Кемпбелл проводит параллели между Иштар и Афродитой, Иштар и Исидой.
Лилит - создана верховным небесным богом- отцом, а Иштар дочь бога луны - Сина, а не
верховного бородатого небесного отца шумеров - Ану. Вот какое дело.
Иштар- Луна-Серебро изначально.)
Адам-Кадмон, по Юнгу, соответствует духовному герою - Гору, Христу,Cоломону.
Все они- сыновья бога Неба, Отца. Им соответствуют женские противоположности -
Иштар, Исида, царица Савская.
Лилит же - соответствует старому низшему Адаму-дураку. И коньюкция с ней - это соединение низших начал. Признание человеком низшей личности.
Я думаю- почему Юнг говорит не о царице Савской, а о Суламифе?
Потому, что Суламифь не духовна,и не мудра. Она пасет овец и кожа черная от солнца.
Но она прекрасна потому, что низшая личность в Соломоне,признала Лилит.
Полюбила ее.
Жаль Юнга нельзя расспросить. Намудрил в своей книжке.)
И заодно уж - распросить алхимика на которого ссылается Юнг, который проводит коньюкцию Старого Адама,- не с Лилит, а с Суламифью.
Интересная статья, спасибо.)