ГЛАВА 7. ИДЕНТИФИКАЦИЯ С КОМПЛЕКСОМ и ОТЫГРЫВАНИЕ

Чтобы прийти к определенному решению в отношении стратегии и метода проведения психотерапии, мы должны прежде всего ознакомиться с личностью клиента. Хотя заявленная проблема несомненно заслуживает пристального и серьезного внимания, ее нельзя адекватно понять, пока мы не узнаем что-то о личности самого клиента. Что способствовало принятию этим человеком решения пройти терапию и насколько восприимчивой окажется его личность к воздействию определенного терапевтического метода и подхода? Процесс оценки человека, обратившегося за психотерапевтическим лечением, сложен и многоступенчат. Наша первоначальная оценка готовности семейной пары к терапии связана с возможностью развития межличностных отношений партнеров, а также с готовностью каждого из них использовать применяемую нами технику, ориентированную на саморефлексию и получение инсайтов. (В приложении С я предлагаю схему всесторонней оценки потенциала развития и дополнительной информации о клиенте.) В данной главе мы коснемся только одного аспекта: различия между идентификацией, с бессознательным комплексом и непроизвольным отыгрыванием бессознательных комплексов в привычной для человека манере. Чтобы понять, насколько важным является это различие, давайте подробнее рассмотрим, с чего начинается процесс индивидуации. Личностная идентичность (юнговский «эго-комплекс») развивается постепенно, через дезинтеграцию и реинтеграцию психологических комплексов. Переживаемая целостность Я-Другой, символически изображаемая в мифотворчестве в виде окружности или Великого Круга, изначально распадается (дезинтегрирует) на аффективные структуры, сформированные на основе архетипических образов. Я называю эти образования архетипическими комплексами, чтобы подчеркнуть их бессознательный характер и их пропитанность эмоционально инстинктивной энергией. Обычно комплексы формируются в первой половине жизни; это материнский и отцовский комплексы, комплексы бога (или мира), а также комплексы Я и не-Я. Комплекс, сформированный на основе переживания субъектности, телесности и деятельности, является архетипическим с точки зрения общей организации человеческой личности, стремящейся к связанности и целостности, но становится личностным, т.е. комплексом идентичности, когда человек воспринимает себя как одного из многих окружающих его людей. Ощущение себя как личности имеет ряд кардинальных особенностей, отличающих человека от животного и божества: самосознание, личная ответственность, осознанная способность предвидеть последствия и управлять своим поведением, а также понимание конечности жизненного пути. Человек постепенно развивает в себе эти черты личностной идентичности; как правило, процесс развития начинается в девятимесячном возрасте и продолжается до восемнадцати или девятнадцати лет. Другие характеристики личностной идентичности, связанные, например, с полом, также важны для понимания особенностей человеческой личности, однако в своем обсуждении мы ограничимся перечисленными выше признаками. Каждый человек, осознавший свою идентичность, интегрирует в своем сознании материнский и отцовский комплексы как в качестве будущего отца или матери, так и в плане различия между архетипическими комплексами и теми людьми, которые его вырастили. Вычленение и интеграция психологических комплексов, спроецированных на мать, отца, сестру и брата, создает благоприятную почву для достижения личностной идентичности в зрелом возрасте. Пока не произойдет хотя бы частичная интеграция отцовского и материнского комплексов в личностную идентичность, человек не сможет действовать осознанно и ответственно. Напротив, человек будет проявлять все большую зависимость от бессознательных комплексов и склонность к отыгрыванию архетипических значений этих комплексов. Роли быка и ведьмы, присущие негативному материнскому комплексу,— это отыгрывание привычной, эмоционально заряженной структуры архетипа Ужасной Матери. Ведьма идентифицирует себя с Ужасной Матерью, и бык реагирует на нее, словно та является чудовищем, с которым непременно нужно биться не на жизнь, а насмерть. Когда эти архетипические роли периодически отыгрываются в межличностных отношениях супружеской пары, они становятся привычными и эмоционально заряженными настолько, что постепенно заменяют и сексуальные чувства, и общие интересы партнеров. Если проблема супругов действительно относится к сфере их взаимоотношений, то они могут вести себя совершенно свободно, когда находятся порознь или взаимодействуют с каким-то другим человеком. Но если проблема связана с личностным развитием одного или обоих супругов, то мы не заметим каких-либо признаков подобной свободы от комплексов. Если хотя бы один из супругов или оба они полностью идентифицировали себя с ведьмой или быком и утратили личностную идентичность, то при взаимодействии с другими людьми они будут испытывать те же сложности, что и при общении друг с другом. Они будут отыгрывать свои страхи и ярость не только в супружеских отношениях, но и в других ситуациях и с другими людьми. Наш метод оценивания на первом интервью позволяет нам, если нужно, эмпатически побеседовать с каждым из партнеров. Во время эмпатического интервью терапевт может оценить способность клиента освободиться от комплекса и осознанно и ответственно вести себя в условиях терапевтической процедуры. ЖЕНЩИНА В ОБРАЗЕ ВЕДЬМЫ Если женщина полностью идентифицировала себя с образом ведьмы внутри негативного материнского комплекса, она функционирует на первой стадии развития анимуса. Ее реакция на мужчин и все мужское — полное недоверие; она не может систематично и объективно контролировать свое поведение, и как только она испытывает тревогу, у нее быстро наступает состояние дезинтеграции. В этом состоянии женщина будет отыгрывать различные, в том числе и конфликтные бессознательные комплексы, не обращая внимание на непоследовательность в своем поведении. Например, женщина может заявить, что ей хотелось бы, чтобы муж больше помогал ей по дому; но вместо конкретного ответа на вопрос, в чем должна заключаться его помощь, она требует, чтобы он «не совал нос не в свое дело». Когда женщина, идентифицировавшая себя с ведьмой, отвечает на вопросы терапевта, она либо пытается как-то объяснить свою непоследовательность, либо полностью отказывается видеть какие-либо противоречия в своем поведении. Хотя женщина-ведьма, находящаяся на более поздних стадиях развития анимуса, может быть столь же непоследовательной в своих высказываниях, она все же способна признать эту непоследовательность во время интервью с терапевтом. Особое внимание в процессе терапии мы обращаем на то, способна ли женщина, идентифицирующая себя с ведьмой, различать метафорическую и конкретную реальности. Например, такая женщина обычно не может уловить разницу между словами «слушать» и «слышать». Если, например, спросить ее, услышал ли муж то, что она ему говорила, она ответит: «Да, он меня слушал». Даже если обратить ее внимание на это различие, ей, как правило, не удается почувствовать разницу между быть выслушанной и быть понятой. Метафорические описания эмоциональных состояний либо игнорируются ею, либо приводят ее в замешательство. Если терапевт говорит на языке метафор, а клиентка — на языке конкретных понятий, это может расстроить ее, вызвать сильную тревогу и привести к дезинтеграции. Женщина, идентифицировавшая себя с ведьмой, в своем развитии не достигла «эмоционального постоянства объекта» или, другими словами, уверенного разграничения собственных мыслей и чувств от чувств и мыслей другого, особо значимого для нее человека. Как правило, такая женщина склонна к психологическому слиянию с матерью или сестрой и уверена, что ее поведение и ее личные достоинства точно такие же, как у сестры или матери. Она ощущает, что ее мысли неотделимы от ее чувств; чувства ее «расстраивают», а мысли просто «приходят к ней в голову». Ее повседневная жизнь переполнена множеством стремлений и страхов, переходами от жажды исполнения желаний к пассивной зависимости. Хотя женщина может отыграть свои агрессивные чувства, она будет отрицать их значение и считать свои действия либо только ответными, либо «управляемыми» другим человеком. Например, она может бить своих детей потому, что «они доводят ее до сумасшествия». Явные признаки ее типичных защитных реакций, направленных против дезинтеграции тревоги, будут наблюдаться уже на первом интервью, которое, вероятно, само по себе может вызвать повышенную тревожность. Терапевт заметит много примеров «расщепления»: хорошо-плохо, правильно-неправильно,прекрасно-посредственно. Точно так же терапевт будет ощущать воздействие «проективной идентификации» такой клиентки, когда она станет приписывать свои чувства другому — чаще всего терапевту,— а затем на них реагировать. Станет очевидна и конкретная идеализация авторитетных для нее людей, особенно женщин, а также имитация их поведения, поскольку их авторитет снимет с нее необходимость самостоятельно принимать решения и брать на себя ответственность за свое поведение. Она может совершать типичные для комплекса действия только потому, что так поступала ее мать, а ее мать была «доброй женщиной». Эта клиентка может отрицать и собственные чувства и даже окружающую ее физическую реальность. Отрицание позволяет ей отключить большую область осознания, тогда как вытеснение (более утонченная форма защиты) является селективным, т.е. из сознания исключаются только те аспекты межличностных отношений, которые содержат угрозу. Женщина, которая откровенно и последовательно идентифицирует себя с сущностью Великой или Ужасной Матери, не позволяет себе личных взглядов и решений в любых отношениях, даже в тех, которые выходят за рамки супружеских. Женщина, которая исполняет роль ведьмы лишь периодически, в случае конфликта в семейных отношениях, идентифицируется с ведьмой только в тех межличностных отношениях, в которых это стало привычным способом реагирования. В других отношениях такая идентификация уже не проявляется. Поэтому во время беседы с терапевтом такая женщина склонна вести себя более сознательно и ответственно даже в отношении отыгрывания ею роли ведьмы. Она проявляет больше гибкости, готова соотносить между собой символическую и конкретную реальности и объективно оценивать свое поведение. Как правило, такая клиентка выражает желание избавиться от идентификации с ведьмой и освободиться от ставшего привычным для нее отыгрывания комплекса в отношениях с партнером. Роль ведьмы истощает ее Эго, так как не является частью ее личностной идентичности. МУЖЧИНА В РОЛИ БЫКА Роль быка обычно описывается на основе представлений о его специфическом поведении. Идентификация с быком предполагает защитную позицию, включающую агрессивное и доминирующее поведение, направленное против какой-то силы (обычно силы фемининпости), которая пугает быка своей непонятной мощью. Бык защищается от Ужасной Матери, которая, с одной стороны, является олицетворением бессознательного ощущения жизни, а с другой — власти его родной матери. На угрозы Ужасной Матери бык отвечает эмоциональной жестокостью и грубым поведением, так как считает, что, если он не вступит с ней в борьбу, она его подавит и дезинтегрирует. Роль быка, на долгое время ставшая состоянием идентичности, побуждает мужчину вести импульсивную и агрессивную борьбу в самых разных ситуациях. Находясь в таком состоянии, он не способен отличать авторитетность от агрессивности, заботливое внимание от доминирования, проявление чувств от реальных действий. Мужчиной, который привык идентифицировать себя с быком, управляют внутренние импульсы и страхи перед проявлением этих импульсов. Поскольку эти импульсы агрессивны и разрушительны, они доставляют мужчине множество неприятностей. Ему трудно понять, почему его часто воспринимают как трудного и беспокойного человека: он не может предвидеть последствий собственных действий и всегда уверен в том, что они совершенно оправданы. Такой мужчина обучается только посредством внешних поощрений и наказаний. Ни любовь, ни одобрение не являются для него достаточной мотивацией. Поскольку он не доверяет другим людям, особенно женщинам, он постоянно защищается от своих собственных чувств — от проявления нежности и любви. Запрещая себе проявлять нежность, он повинуется своим потребностям и стремлениям, которые сможет удовлетворить только в том случае, если будет действовать с полной отдачей сил. Так как эти потребности оказываются ненасытными, мужчина может чувствовать постоянную неудовлетворенность и даже бояться собственных чувств. Подобно женщине, которая свыклась с идентификацией с анимусом в образе Чужестранца, мужчина, идентифицирующий себя с быком, имеет весьма скудный словарь для описания своего внутреннего состояния. Его комментарии, как правило, всегда лаконичны: у него либо «все нормально», либо «все пропало», или ему «на все наплевать»; он не способен рассказать о своем раздражении, тревоге, удовольствии или радости. Как и женщина, идентифицирующая себя с ведьмой, он использует механизмы расщепления, проективной идентификации и отрицания для защиты от тревожности. Так как образ и поведение мачо подкрепляются современной культурой, в которой высоко ценится мужская агрессия, мужчина может неистово отыгрывать свое реактивное сопротивление доминированию фемининности, чтобы получить социальное одобрение. В таком контексте социально одобряемых действий его поведение может представлять опасность: мачо способен на проявление физического насилия и при этом не будет испытывать ни страха, ни стыда за свое поведение. На терапевтических сессиях мужчина, идентифицирующий себя с быком, также может быть потенциально опасен, если его подталкивают к дезинтеграции. Проводя эмпатическое интервью, терапевт может судить по ответам клиента, насколько тот вовлечен в процесс отыгрывания роли быка. Когда речь идет о физическом или сексуальном насилии над женой или детьми, такая оценка является весьма существенной. Даже если отыгрывание роли быка происходит только в отношениях между супругами, муж, приведенный в ярость терапевтами, может стать опасным для жены и во время проведения терапии. Степень выраженности жестокого и агрессивного поведения мужчины является определяющим фактором при принятии решения относительно готовности клиента пройти наш курс семейной терапии. Мы не раз убеждались в том, что мужчине, который постоянно отыгрывает агрессию и насилие лишь в супружеских отношениях, без каких-либо последствий для посторонних людей, нужно прямо сказать, чтобы он изменил свое поведение. Если мужчина обладает определенной степенью личностной идентичности, то, получив такую рекомендацию терапевта, он немедленно вступит в контакт со своим Я. Если же он идентифицирует себя с быком, он лишь отступит назад и постарается уклониться от такой интервенции терапевта. Наша форма терапии противопоказана в том случае, если мужчина не желает прекращать отыгрывание своих агрессивных импульсов. Мужчина, который исполняет роль быка лишь периодически, в случае конфликта в супружеских отношениях обязательно почувствует тревожное снижение самооценки, когда терапевт опишет ему всю деструктивность его поведения. При первой такой конфронтации ему следует оказать поддержку, без лишних наставлений и уговоров указав направление личностных изменений. Если окажется, что этот клиент обладает достаточно высоким уровнем саморефлексии, отыгрывает роль быка только в рамках супружеских отношений и готов контролировать свое поведение, мы рекомендуем ему продолжить наш курс терапии. Обратной стороной импульсивного отыгрывания роли быка является импульсивное «отыгрывание на себе», т.е. аутоагрессия, проявлением которой является употребление наркотиков, алкоголя и склонность к суициду. Такого рода импульсивное поведение также необходимо оценивать, начиная с первого интервью и на протяжении всего терапевтического процесса. Мужчине-быку с неразвитой личностной идентичностью следует назначить индивидуальный курс терапии, немедленно прервав семейную терапию. Мужчина, отыгрывающий роль быка, в принципе может пройти наш курс терапии, но он оказывается намного более подверженным влиянию внутренних импульсов, чем мужчина, идентифицирующий себя с героем и отыгрывающий роль быка лишь эпизодически. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ФОРМЫ ТЕРАПИИ Если один или оба супруга обладают недифференцированной личностной идентичностью, то им можно рекомендовать другие формы психотерапии как в сочетании с психотерапией семейных пар, так и вместо нее. Как правило, мы работаем индивидуально с женщиной, которая идентифицирует себя с ведьмой, или с мужчиной, идентифицирующим себя с быком. Если в том и другом случае клиенты используют чрезвычайно примитивные защиты и легко подвергаются дезинтеграции под воздействием тревоги, тогда им вообще противопоказана терапия семейных пар. Если же затруднения в личностном развитии испытывает только один из партнеров, с ним (или с ней) можно заниматься индивидуальной терапией, и при этом оба супруга участвуют в семейной терапии. На принятие окончательного решения супружеской пары вместе пройти терапию оказывают влияние многие факторы, например платежеспособность и некоторые другие жизненные обстоятельства. Если человек привык жить, идентифицируя себя со своим родительским комплексом или, наоборот, негативно на него реагируя, то в процессе терапии мы можем применить ряд других подходов для развития его личностной идентичности. Многие из них являются скорее психологически-образовательными или манипулятивными, чем ориентированными на осознание и инсайт. В данном случае ключевой фигурой является терапевт, и символическое поле взаимодействия с клиентом не может быть использовано для терапии. Терапевт может наблюдать и оценивать это символическое поле, не вступая с клиентом в вербальную коммуникацию. Мужчина, идентифицирующий себя с быком, скорее всего, изменит свое поведение, если терапевт будет использовать систему внешних поощрений и наказаний. Наиболее эффективными для данного случая являются бихевиоральные методы интервенции (основанные на манипуляциях терапевта, а не на самоконтроле). В этом случае задачей терапии становится совершенствование умений и навыков клиента собственными словами и в присущей ему манере описывать происходящие события. Это означает, что, обучаясь соответствующему языку (и получая одобрение терапевта за попытки использования этого языка на сессии), клиент получает возможность описать свое эмоциональное состояние и в какой-то мере осознать его, вместо того чтобы направлять свои агрессивные импульсы вовне или внутрь себя. Социальным навыкам и умению сдерживать свои сиюминутные побуждения легче обучать в процессе структурированной групповой, а не индивидуальной терапии. Например, родительские навыки прививаются более успешно, если обучать авторитарных и жестоких мужчин относиться к своим детям более терпимо, не проявляя агрессии в ответ на их непослушание. Искусству самоорганизации можно обучить так же, как искусству ведения домашнего хозяйства и кулинарии. Наверное, самое важное — это научить клиента устанавливать доверительные отношения, предоставляя ему возможность высказываться и слушать других в спокойной и безопасной обстановке, возникающей, как правило, на групповых занятиях. Такие же терапевтические методы можно применять и в работе с женщиной, которая идентифицирует себя с ведьмой, но можно использовать и другие методы. Поскольку женщина обычно не склонна к назойливому, импульсивному отыгрыванию (хотя периодически может это делать), к ней можно применять более сложные интервенции, например, «терапию реальностью», заключающуюся в заучивании рациональных способов поведения и прогнозировании их возможных последствий. В процессе такой терапии женщина должна научиться, предвидя реакцию окружающих ее людей, получить одобрение и избежать наказания. Терапевт может поощрять ее конформное поведение, свидетельствующее о возрастающем доверии, открыто выражая свое одобрение. Такую клиентку можно научить доверительным отношениям, используя в качестве подкрепления одобрение окружающих ее людей, а не какое-то материальное вознаграждение. (Мужчина, привычно отыгрывающий роль быка, может быть более восприимчив к материальному поощрению.) Обычно женщины, отыгрывающие роль ведьмы, способны различать ближайшие и долговременные цели и планировать свое поведение, чтобы добиться большей независимости. Следует поощрять идентификацию женщины с равными себе, а не с далекими авторитетными фигурами, и поддерживать формирование у нее дружеских и особо доверительных отношений с каким-нибудь «приятелем» вне ее родительской семьи. Клиенты, проходящие такую поддерживающую и обучающую терапию, могут в какой-то момент вернуться к терапии семейных пар. Здесь предпочтительна модифицированная форма терапии семейных пар по сравнению с ранее описанной более метафоричной и образной формой терапии. Соглашение о конкретных целях, связанных с изменением поведения, и терапевтическая помощь, оказываемая быку и ведьме,— все это поможет каждому из супругов увидеть в другом личность, стать равноправными партнерами в воспитании детей и в любой другой совместной деятельности. По мере изменения клиентов в процессе терапии нужно заново оценить их возможность функционировать на основе их собственной личностной идентичности. Порою нам приходится работать с супружескими парами среднего возраста, которые проявляют «склонность к личностному развитию» и довольно быстро откликаются на тот вид индивидуальной терапии, о котором мы уже говорили. Но обычно, когда супруги долго идентифицировали себя с быком или ведьмой — ролями, присущими негативному материнскому комплексу, — им требуется некоторое время, чтобы лучше узнать особенности этих ролей, а затем интегрировать их в свою личностную идентичность. Оценка личностного развития охватывает намного больше аспектов, чем те, которые я обрисовала в этой главе. Чтобы оценить когнитивные, моральные и межличностные аспекты деятельности человека, терапевт должен исследовать разные виды и способы его деятельности, мышления и поведения (включая сновидения) в его повседневной жизни. В общем, людям может подходить разработанный нами подход к терапии семейных пар, если они не полностью идентифицировали себя с ведьмой и быком. Временное отыгрывание этих ролей происходит на всех стадиях личностного развития, даже у самых психологически развитых и интегрированных личностей. Отличая долговременную идентичность от временного отыгрывания, терапевт оценивает только одну область межличностного взаимодействия, а именно реакцию клиента на архетипический материнский комплекс. Наш опыт показывает, что такой исключительной оценки достаточно для принятия решения относительно того, подходит или нет конкретной паре данный терапевтический метод. Очевидно, что, применяя в своей работе различные подходы и методы, терапевт может оценить и другие сферы деятельности человека, чтобы принять решение относительно стратегии и методов терапии.