и вновь об аниме и анимусе (отрывок из книги Д.А.Санфорд Невидимые партнеры...)

"...То, что Анима, как и Анимус, могут воплощаться во многих образах, конечно же, просматривается в мифологии. Например, в греческой мифологии существует бесчисленное множество бо­гинь. Афина, Афродита, Деметра, Гера и Артемида представляют собой пять основных богинь верхнего пантеона; кроме того, есть еще Кора и Геката, которые относятся к нижнему миру, не говоря уже о менее значимых богинях, как, например, Гестия, а также о бесчисленных нимфах и русалках. В своей очень полезной статье «Богини среди нас» Филипп Забриски рассматривает пять бо­гинь верхнего пантеона в качестве некой «типологии феминин­ности». Он полагает, что каждая богиня отличается от других и каждая из них является образом «истинного античного действен­ного типа фемининности». Афродита воплощает аспект феми­нинности, который постоянно стремится к союзу с маскулинно­стью вследствие эротического магнетизма, создающего мощное притяжение между стремящимися соединиться противополож­ностями. Гера воплощает фемининность, которая тоже связана с маскулинным миром, но эта связь является «обезличенной» и даже «институциональной», а не интенсивной и индивидуальной, ибо как царица Олимпа она охраняет священные институ­ты власти и домашнего очага. Деметра связана не с мужчиной, а с ребенком и воплощает изначальную фемининную энергию, на­правленную на то, чтобы «давать жизнь, любить и вскармли­вать». Артемида, богиня амазонок, вечная целомудренная дев­ственница, воплощает обезличенный аспект фемининности; мож­но считать, что она доминирует «у женщин привлекательных, энергичных, свободных, не испытывающих привязанности, мо­жет быть, даже психологически сильных». Афина, также богиня-девственница, рожденная из головы ее отца Зевса, воплощает фе­мининность, связанную с «миром сознания, времени. Эго, дея­тельности и развития». В этих пяти богинях Забриски находит модели некоторых типично фемининных стилей жизни и поведения. Вне всякого со­мнения, все они представляют собой аспекты одной Великой Бо­гини, но вместе с тем эти аспекты проявляются как разные персо­нификации. Богини по-прежнему продолжают жить в психологии женщины, придавая ее психологии особый отпечаток. Например, в психике женщины-гетеры преобладает Афродита; в психике женщины-матери - Деметра; в психике женщины-амазонки, на­верное, Артемида, а женщины-медиума - Афина, тогда как Геру можно найти в психологии женщин, посвятивших себя домашним делам, а также делам сообщества, церкви и т.д. Но богини прояв­ляются не только у женщин, но и у мужчин, и тогда они воплоща­ют типичный аспект мужской души. Доктором Живаго должны были двигать духовность Афродиты, а также присущие Артемиде целомудрие и свободная воля бегуна-стайера, удовлетворенного своим одиночеством. Статья Забриски служит еще одним подтверждением того, что Анима является не более унифицированной, чем Анимус, и что фактически она прекрасно может найти свои воплощения во многих разных образах. Автор также подтверждает мысль Хил­лмана, что и Анима, и Анимус являются понятиями, применимы­ми как к мужчинам, так и к женщинам. Эти проблемы нельзя решить здесь и сейчас, да так и долж­но быть, ибо Анима и Анимус остаются скорее пограничными по­нятиями, которые поддаются проверке на опыте, полезны в терапии, практически применимы к нам самим, но которые вместе с тем нельзя точно определить. Как только на них падает луч света нашего осознания, они нам кажутся совершенно ясными, но чем больше этот луч от них удаляется, тем менее ясными они ста­новятся. Наверное, для применения на практике лучше придерживаться их оригинального определения Юнга, сохранив поня­тие Анимы применительно к маскулинной психологии, а Анимуса - к фемининной психологии. Однако было бы ошибкой прини­мать это в качестве догмы и настаивать на том, что эти понятия нужно определять именно так. Ибо, имея дело с Анимой и Анимусом, мы имеем дело с фигурами, которые являются для нас преимущественно бессознательными. В рамках наших возможностей свет сознательного определения не проникает настолько глубоко в эти слабо видимые и уводящие во тьму лабиринты бессознательного, чтобы дать нам возможность сделать какие-то окончательные утверждения. Самый большой вклад, который сделал Юнг, когда ввел свои понятия Анимы и Анимуса, состоит в том, что он дал нам идею о полярности, существующей внутри каждого из нас. Мы не однородные элементы психической жизни: внутри целостно­сти, составляющей нашу сущность, обязательно содержатся про­тивоположности. Внутри нас существуют противоположности, как бы мы их ни называли - маскулинность и фемининность, Анима и Анимус, Инь и Ян - они постоянно находятся в напря­жении и все время стремятся к объединению. Человеческая душа - это великая арена, на которой Активность и Восприим­чивость, Свет и Тьма, Инь и Ян стремятся соединиться и форми­руют у нас внутри не поддающееся описанию единство личнос­ти. Достижение этого единства противоположностей может вполне оказаться задачей целой жизни, требующей крайней на­стойчивости и прилежного осознания. Обычно для этого мужчинам нужны женщины, а женщинам - мужчины. И вместе с тем окончательное соединение противоположностей происходит не между мужчиной, который воплощает маскулинность, и женщи­ной, которая воплощает фемининность, а внутри сущности каж­дого мужчины и каждой женщины - именно здесь окончательно объединяются противоположности. Теперь уже становится ясно, что за эротическими образами, которые приходят, когда Анима и Анимус получают доступ к со­знанию, стоит стремление к достижению целостности. Желание души соединиться с бессознательным и создать неделимую твор­ческую личность - это самое мощное побуждение, формирующе­еся внутри нас. На этом уровне стремление к достижению цело­тности идентично стремлению к Богу, и это стремление к дос­тижению целостности, или индивидуацию, Юнг назвал религи­озным инстинктом. Образ Coniunctio, то есть соединения противоположностей, соединение мужского и женского, - это в ос­новном образ соединения сознательной и бессознательной час­ти личности. Именно поэтому так много наших сновидений, а также притчей Иисуса связаны с бракосочетанием, которое является вполне подходящим символом соединения противополож­ностей, к которому стремится поток нашей внутренней психи­ческой энергии. В конечном счете, противоположности могут соединиться только внутри отдельной личности. Соединения мужчины и жен­щины нельзя достичь, если мы бессознательно проецируем половину своей личности на своего партнера и отыгрываем вторую ее часть. Скорее, как сказал Николай Бердяев, «только воссоединение этих двух начал (мужского и женского) создаст целостное су­щество» Мы не принц и не принцесса, которые стремятся со­единиться с человеком, разыгрывающим для нас роль нашего ми­стического партнера. Скорее, принц и принцесса, божественная пара, находятся у нас внутри, совершая великое бракосочетание в бессознательном. Для этого, если мы хотим преуспеть в формировании наших человеческих отношений, следует научиться различать в своей жизни божественных и человеческих партнеров. Именно поэто­му в психологии так часто говорят о необходимости «избавления от проекций». Нам уже понятно, что мы никогда не сможем пол­ностью избавиться от всех проекций. Психические образы Анимы и Анимуса настолько богаты и настолько нам неизвестны, что будут проецироваться всегда. Но вместе с тем это значит, что мы учимся узнавать присутствие проекции. Этот бессознательный механизм позволяет нам постепенно, по частям, интегрировать спроецированное бессознательное содержание и, что не менее жизненно важно, дает возможность отличать спроецированный архетипический образ от реального человека. Ибо божествен­ными партнерами в нашей жизни являются Анима и Анимус, и их любовные отношения - это удел богов. Человеческие парт­неры - это реальные мужчины и женщины, существующие в на­шей жизни, и хотя их любовь сначала может казаться обычной и земной по сравнению с пламенем и таинством божественной любви, вместе с тем и божественная, и человеческая любовь мо­гут осуществиться только тогда, когда мы сможем научиться их различать.... ... В конечном счете, Эрос - это величайшее Таинство. Мы мо­жем говорить о сексуальности, мы можем понимать сущность проекции, мы можем говорить о переносе, но когда мы добавляем ко всему этому эрос, все это уже не имеет никакого значения, ибо в конце концов приходим к величайшему Таинству, которое есть Любовь..."