Председательствующий (д-р Морис Б. Райт):
Дамы и господа!
Сегодняшним вечером мне выпала честь быть председательстующим на лекции профессора Юнга. Двадцать один год назад мне также повезло встречать профессора Юнга, когда он прибыл в Лондон с серией докладов *, но тогда, однако, аудиторию составляла очень малая группа психологически мыслящих врачей. Я помню очень хорошо, как после наших встреч мы отправлялись в небольшой рес торан в Сохо и беседовали там до самого закрытия заведения. Есте ственно, мы пытались выведать у профессора Юнга все, что могли. Когда я прощался с профессором, он сказал мне — он сделал это без особой серьезности: "Я думаю, вы экстраверт, который стал интро вертом". Честно говоря, я до сих пор размышляю об этом.
* "On the Importance of the Unconscious in Psychopathology" и "On Psychological Understanding", оба доклада были прочитаны в 1914 году (C.W. 3).
А теперь, дамы и господа, только одно слово о вчерашнем вечере. Я думаю, профессор Юнг дал нам прекрасную картину своих взглядов и своей работы, когда упомянул о роли телескопа. С помощью теле скопа человек, естественно, может увидеть значительно больше, чем невооруженным глазом. Именно такова позиция профессора Юнга. Благодаря своим особым очкам, своим совершенно специфическим исследованиям, он приобрел знание и видение глубины человеческой психики, которых многим из нас как раз и недостает. Конечно, в пре делах нескольких лекций невозможно дать более чем очень сжатый очерк того видения, которым он владеет. Поэтому, по-моему, если что-то и может показаться неясным или окутанным мраком, то это не вопрос обскурантизма, а проблема очков. Моя собственная беда заключается в том, что моя аккомодационная мышца уже закостенела, так что для меня вряд ли представляетя возможным увидеть предла гаемую картину со всей ясностью, даже если бы профессор Юнг я смог бы одолжить мне свои очки. Однако это все же возможно, и я знаю, с каким трепетом мы ловим каждое сказанное им слово, как оно стимулирует наше мышление, особенно, в той области, где умо зрение столь легко, а доказательства весьма трудны.
Профессор Юнг:
Дамы и господа!
Я должен был завершить свою лекцию о тесте словесных ассо циаций вчера, но вынужден нарушить свой регламент. Поэтому вы должны простить меня за то, что я вновь к этому возвращаюсь. И это вовсе не из-за того, что я как-то особенно влюблен в ассоциативные тесты. Я пользуюсь ими лишь тогда, когда это необходимо, но они действительно составляют основу определенных понятий. Прошлый раз я говорил вам о характерных расстройствах, и, думаю, что было бы неплохо, если бы мне удалось кратко просуммировать все то, что следует сказать о самих результатах эксперимента, а именно о комплексах.
Комплекс является агломерацией или совокупностью ассоциа ций, нечто вроде слепка более или менее сложной психологической породы — иногда травматического, иногда просто болезненного, аффектированного характера. Напряженными чувствами достаточно трудно управлять. Я, например, нерешительно приступаю к важному для меня делу. Вы, наверное, заметили, задавая мне непростые воп росы, что я не могу ответить на них мгновенно, без промедления. Время моей реакции продолжительно именно потому, что вопрос серьезен. Я начинаю запинаться, и память не подносит мне необходи мый материал. Подобные нарушения — тоже комплекс, несмотря на то, что лично я данным комплексом не страдаю. Такие ситуа ции связаны с физиологическими реакциями: сердечной деятельнос тью, давлением крови, дыханием, состоянием желудочного тракта, раздражимостью кожи. Комплекс, что называется, "сидит" в теле, Делает его неуправляемым. Имея свои "корни" в теле человека, заде вая его нервную систему, комплекс вызывает трудноустранимую реакцию. То, что имеет небольшую эмоциональную значимость и невысокий тонус, с легкостью может быть устранено, поскольку не имеет своих корней в организме. Такие комплексы не столь цепки и "прилипчивы".
Дамы и господа, это приводит меня к весьма важному факту, к тому, что комплекс с присущей ему энергией имеет тенденцию обра зовывать как бы отдельную маленькую личность. У него есть некое исходное тело и определенное количество собственной физиологии. Он может расстроить желудок, нарушить дыхание, изменить сердеч ный тонус, словом, ведет себя как парциальная личность. К примеру. когда вы хотите сказать или сделать что-то и, к несчастью, комплекс вмешивается в это намерение, то вы говорите или делаете совсем не то, что намеревались. Подобные свойства просто вынуждают нас гово рить о наличии определенной силы воли комплекса. Когда мы говорим о силе воли, правомочен вопрос об эго. Где находится эго, принадле жащее воле того или иного комплекса? Нам известен наш собствен ный эго-комплекс, который — как само собой разумеющееся — пол ностью распоряжается телом. Но хотя это далеко не так, все же допус тим, что речь идет о некоем центре, обладающем полной властью нал телом, что существует некий фокус, который мы называем эго и что это эго обладает волей и может что-то делать со своими компонен тами. Эго ко всему прочему еще и совокупность (агломерация) высо кочувствительных содержаний, так что нет принципиальной разницы между эго-комплексом и другими комплексами.
Поскольку комплексы в определенной мере обладают волей, то есть своего рода эго, то можно обнаружить, что в состоянии шизоф рении комплекс эмансипируется из-под сознательного контроля до такой степени, что становится видимым и слышимым. Он проявля ется в форме видений, говорит голосами, похожими на голоса опре деленных людей. Эта персонификация комплексов сама по себе еще не обязательное патологическое условие. В снах, например, наши комплексы появляются в персонифицированном виде. Можно натре нировать себя до такой степени, что они приобретут внешнюю форму и в бодрствующем состоянии. В цикле тренировок йоги есть специ альное упражение по расщеплению сознания на отдельные компо ненты, каждый из которых обнаруживает себя в форме отдельной личности. В психологии бессознательного есть типичные фигуры, имеющие свою собственную определенную жизнь *.
* Например, фигуры анимы и анимуса. Подробнее см. К. Г. Юнг. Психология бессознательного. М. 1994. С. 276 и далее.
В основе объяснительной части лежит факт, безусловно, иллю зии того, что понимается под единством сознания. Здесь желаемое принимается за действительное. Нам хотелось бы думать, что мы есть нечто единое, одно целое, но это далеко не так. В действитель ности мы не хозяева в собственном доме. Нам бы хотелось верить в свою волю и свою энергию и в то, что мы можем что-то сделать; но как только доходит до дела, то обнаруживается, что мы способны на это лишь в определенной степени, поскольку нам мешают эти маленькие черти-комплексы. Комплексы являются автономными группами ассоциаций, имеющими тенденцию жить своей собствен ной жизнью отдельно от наших намерений. И личное бессознатель ное, равно как и коллективное, состоит из неопределенного (то есть, неизвестного) числа комплексов или фрагментарных личностей.
В этой мысли содержится многое. Возьмем, например, любого поэта или драматурга. Последний обладает способностью драматизи ровать и персонифицировать свои ментальные содержания. Когда он создает персонаж, на сцене или в поэтическом произведении (драма, новелла), то думает, что этот персонаж — просто продукт его вооб ражения. На самом же деле персонаж в некотором смысле сделал сам себя. Автор будет отрицать, что эти персонажи имеют психоло гическое значение, но фактически, как нам известно, они-таки их имеют. Поэтому можно "прочесть" авторский разум, когда изуча ешь персонажи, которые он творит. Комплексы, следовательно,— частичные или фрагментарные личности. Когда мы говорим об эго-комплексе, то, естественно, предполагаем, что последний обладает сознанием, так как взаимосвязь различных содержаний с центром, иными словами, с эго, и называется сознанием. Но мы также обла даем сгруппированными содержаниями относительно своего центра, некими ядрами, в других комплексах. Поэтому позволительно спро сить: обладают ли комплексы своим собственным сознанием? Изучая практику спиритизма, вы будете вынуждены признать, что так назы ваемые духи, возвещающие о себе через автоматическое письмо или голоса медиума, на самом деле тоже имеют своего рода сознание. Поэтому непредубежденные люди склонны верить тому, что духи являются призраками умерших — тети, деда или кого-то еще, в зави-симостиот того, насколько явно в подобных проявлениях могут про слеживаться индивидуальные различия. Конечно, когда мы сталкива емся со случаями умопомешательства, нам вряд ли придет в голову, что мы имеем дело с призраками. Здесь речь идет о патологии.
Не удивляйтесь столь обширному разговору о комплексах. Я настаиваю здесь на существовании этой особой точки сознания внутри комплексов лишь потому, что комплексы играют большую роль в анализе сновидений. Вы помните диаграмму (рис. 4), демонстрирующую различные сферы сознания и темный центр бессознатель ного посередине. Чем ближе вы приближаетесь к центру, тем больше вы имеете дело с тем, что Жане (Janet) называет понижением мен тального уровня: сознательная автономия начинает исчезать, и вы все больше и больше оказываетесь в плену бессознательных содержаний. Сознательная автономия теряет свое напряжение и энергию. и эта энергия вновь возникает в возрастающей активности бессозна тельных содержаний. Этот процесс в своей крайней форме можно наблюдать при внимательном изучении случаев безумия. Обворожи тельность бессознательных содержаний постепенно нарастает, и кон троль сознания пропорционально падает до тех пор, пока в конце концов пациент полностью не погружается в бессознательное и не становится жертвой. Теперь он жертва полной автономной актив ности, которая имеет своим началом не эго, а темную сферу.
Для завершения разговора о тесте словесных ассоциаций я должен упомянуть о совершенно другом эксперименте. Экономя время. я не буду входить в его подробности. Результат наших объемных исследований, проводившихся в семьях, отражен в диаграммах (рис. 8, 9, 10, 11)*. Например, небольшой подъем кривой, обозначен ный на рис. 8, под номером XI,— это особый класс или категория ассоциаций. Принцип классификации — логический и лингвистиче ский. Я не буду вдаваться в его подробности, примите к сведению лишь тот факт, что я подразделил ассоциации на пятнадцать кате горий. Мы провели тест во многих семьях, по определенным при чинам среди малообразованных людей, и выяснили удивитель ный параллелизм: типы ассоциаций и реакций особенно совпадают среди определенных членов семьи, например, отец и мать, два брата, мать и ребенок.
* Jung С. G. "The Familial constellations" in CW2; Jung С. G. "Significance of the Father in the Destiny of the Individual" in C.W. 4, pars 698—702.
Один из случаев представлял крайне несчастливый брак, отец был алкоголик, мать являла весьма своеобразный тип. На диаграмме видно, что шестнадцатилетняя дочь полностью повторяет тип матери. Более тридцати процентов всех ассоциаций у них было пред ставлено одинаковыми словами. Это удивительный случай сопри частности, ментальной "инфекции". Размышляя об этом случае, можно сделать определенные выводы. Матери было сорок пять лет, она была замужем за алкоголиком; жизнь не удалась. У девочки такие же реакции, что и у матери. Представьте, что может случиться с ней, когда она вступит в жизнь, шестнадцатилетняя девочка, которой уже словно сорок пять лет и которая уже побывала замужем за алкоголиком. Вообразите, что ее может ожидать. Подобная соприча стность объясняет, почему дочь алкоголика, детство и юность кото рой были сущим адом, будет искать себе такого же алкоголика и вый дет за него замуж. Если же по воле случая он таковым не окажется, она его переделает в соответствии с раскладом в собственной роди тельской семье.
На рис. 9 изображен не менее поразительный случай. Вдовец Жил с двумя дочерьми в полном согласии, о чем говорят все графики.
Конечно, это неестественно, поскольку либо его реакции были девичьими, либо девочки реагировали по мужскому типу, что выража лось даже в (одинаковой) манере их разговора. В целом же этот слу чай испорчен привнесением чужеродного начала, поскольку в дейст вительности юная дочь никак не может быть собственным отцом.
Рис. 10 — это случай мужа и жены, который вносит некоторый оптимизм в мои достаточно пессимистические примеры. Вы видите здесь гармонию, но не думайте, что для этой пары это рай. Полная гармония в семье, основанная на участии, вскоре может привести к безумным попыткам супругов освободиться друг от друга. Тогда они придумывают раздражающие обоих темы для обсуждений для того, чтобы иметь причину чувствовать себя непонятым. Если вы займетесь изучением психологии брака, то обнаружите, что все неприятности происходят от этих хитроумных "изобретений", кото рые не имеют под собой никакого основания.
Рис. 11 не менее интересна. Две сестры живут вместе, одна из них замужем. Их пиковая реакция проходит под номером V. Жена в предыдущем случае — сестра этих двух женщин, и, возможно, все они принадлежат к одному типу, но она вышла замуж за человека иного типа. Их высший показатель находится под номером III (рис. 10).
Состояния идентичности или сопричастности, продемонстриро ванные в ассоциативном тесте, могут быть подтверждены другими опытами, например с помощью графологии. Почерк жен, особенно молодых, часто похож на почерк мужей. Не знаю, бывает ли такое сейчас, но думаю, что человеческая природа остается неизменной. Иногда получается наоборот, потому что так называемый "слабый пол" не всегда бывает слабым.
Дамы и господа, сейчас мы перейдем условную границу реаль ного мира и отправимся в мир сновидений. Я не хочу делать какого-либо особого вступления к анализу снов и думаю, что лучшим спосо бом осветить суть идеи будет практически показать вам, как я рабо таю со снами; необходимости в особых теоретических разъяснениях тут нет, поскольку легко увидеть, из чего я здесь исхожу. Разуме ется, я широко использую сновидения, поскольку они являются источником объективной информации в психотерапевтическом лече нии. Когда врач имеет дело с каким-то конкретным случаем, то ему очень трудно удержаться от того, чтобы не составить определенное мнение на этот счет. И чем большее число случаев вы знаете, тем больше усилий приходится прилагать, чтобы "не знать" и дать паци енту шанс самому разобраться во всем. Я всегда стараюсь не знать и не понимать. Гораздо полезнее терапевтически показаться бестол ковым или назвать себя незнайкой, чтобы предоставить пациенту воз можность самому выразить свой материал. Но это не означает, что вы должны полностью "уйти со сцены".
Вот случай с мужчиной 40 лет, женатым, до этого не болевшим. Выглядит превосходно, он — директор большой общественной школы, весьма интеллигентен, ранее изучил некоторые, ныне вышед шие из моды области психологии, в частности вундтовскую*, ничего общего не имеющую с деталями человеческой жизни, но уводящую в стратосферу абстрактных идей. В последнее время был серьезно встревожен невротическими симптомами. Он стал страдать особого свойства головокружениями, нападавшим на него время от времени сердцебиением, тошнотой, ознобом и приступами слабости и уду шья. Данный синдром представил картину болезни, хорошо изве стную в Швейцарии. Это горная болезнь, случающаяся с людьми, не привыкшими к большим высотам и легко возникающая у них при восхождениях. Поэтому я спросил: "А не горная ли это у вас болезнь?" Он ответил: "Да, вы правы. Похоже на горную болезнь". Я спросил, были ли у него сновидения, и он ответил, что совсем недавно видел три сна.
* Вильгельм Вундт (1832— 1920), немецкий психолог (Лейпциг).
Я не люблю анализировать единичные сны, так как их можно интерпретировать весьма неопределенно. Дело существенно меня ется в случае серии из двадцати или, скажем, ста снов: тут есть что сравнивать и легко выделить устойчивые информативные признаки. Здесь наяву процесс, происходящий в бессознательном из ночи в ночь и длящийся непрерывно. Существует предположение, что мы видим постоянно, и стало быть и днем тоже, хотя в последнем случае этого не воспринимаем, так как сознание подавляет их (окклюзия). Но бессознательное работает непрерывно днем и ночью. И вот ночью, когда происходит понижение ментального уровня (abaissc-ment du niveau mental), сны прорываются в психическую сферу и ста новятся видимыми.
В своем первом сне
пациент обнаружил, что находится в маленькой швейцарской деревушке. Представительный, в длин ном черном пальто, он держит подмышкой несколько толстых книг. Появляется группа молодых людей, лица которых ему знакомы. Это его бывшие товарищи по школе. Они смотрят на него и говорят: "Этот парень не очень-то часто здесь появлется".
Чтобы понять сон, необходимо вспомнить, что пациент имел очень хорошую научную подготовку и занимает достаточно высокое положе ние на социальной лестнице. Тем не менее ему пришлось все начи нать с нуля, так как в известном смысле он self made man * ("человек сделавший себя сам"). Его родители были бедными крестьянами, так что дорогу пришлось пробивать самостоятельно. Пациент очень амбициозен и полон надежд, что поднимется еще выше. По ассоциации кар тина напоминает человека, вскарабкавшегося от береговой морской отметки до высоты 2000 метров и теперь рассматривающего окрестные вершины еще большей высоты, возвышающиеся над ним. Человек забыл, что 2000 метров уже пройдены, пора отдохнуть, но нет, он наме рен немедленно начать новый подъем; человек не осознает, что он устал и в данный момент не способен идти дальше. Утрата понимания сложившейся ситуации и есть причина симптома горной болезни. Сон донec до него реальную психологическую ситуацию. Контраст его представительной фигуры с книжками в родной деревне и среди дере венских мальчишек, заметивших, что он не часто появляется в ней, Означает, что пациент не часто вспоминает, откуда он появился. Напротив, он думает о своей будущей карьере и надеется получить место профессора. Поэтому сон ставит его обратно в прошлое окружение, помогая осознать и оценить результаты по сравнению с началом работы, а также границы естественных человеческих усилий.
* Человек, самостоятельно выбившийся в люди: человек, всем обязанный Самому себе. (Прим. перев.)
Начало второго сна — типичный пример явления, возникающего тогда, когда сознательная установка совпадает со сновидческой.
Сновидец знает, что должен отправиться на важную конфе ренцию, и берет свой портфель. Замечает, что время поджи мает, поезд скоро отойдет, и начинает суетиться, боясь опоз дать. Он пытается собрать свою одежду: шляпы нет, пальто Лежит на месте. Бегает по всему дому, в поисках того и дру гого, и кричит: "Где мои вещи?" В конце концов все находится, и герой выбегает из дому. При этом обнаруживается, что забыт Портфель. Он возвращается за портфелем и смотрит на часы, убеждаясь в том, что действительно опаздывает. Затем бежит на станцию по дороге, которая до странности настолько мяг кая, что будто бежишь по мху, и ноги двигаются с большим трудом. Задыхаясь, наш герой прибегает на станцию и видит, что его поезд только что ушел. Тут его внимание привлекает железнодорожное полотно, которое выглядит примерно как ни рис. 12. Сновидец находится в А, хвост поезда уже в В, а паровоз в С. Он наблюдает за составом, огибающим всей своей длиной кривую, и думает при этом следующее: "Если машинист доста точно умен, то сообразит, подойдя к точке D, не давать полный пар, так как если он это сделает, то длинный состав, все еще огибая кривую, сойдет с рельс". Паровоз подходит к D, и маши нист дает полный пар: паровоз резко тянет состав вперед. Сно видец видит разворачивающуюся катастрофу — состав сходит с рельс — и кричит, просыпаясь в кошмарном страхе.
Всякий раз, когда кто-либо видит сон с подобной ситуацией опаз дывания, с сотней препятствий и помех, то ведет себя во сне точно так же, как и в реальности, разумеется если при этом что-то пережи вает. А переживает и нервничает потому, что происходит бессозна тельное сопротивление сознательному намерению. Наиболее раз дражающим является то, что сознательно сновидец очень сильно чего-то хочет, а невидимый дьявол всячески работает против него, и этот дьявол и есть сам сновидец одновременно. Во сне идет работа против этого дьявола, но делается она весьма суетливым образом, излишне неровно. В описываемом случае развитие сюжета происхо дит против воли сновидца. Он не хочет оставлять дом и, однако, хочет этого весьма сильно; поэтому все помехи и трудности на пути возданы им же самим. Он и тот самый машинист, который думает: "Ну все, теперь у нас нет проблем, кривую объехали, впереди прямой участок и можно дать полный пар". Прямая линия на кривой соответ ствует более высоким пикам из первого сна, о которых сновидец думал, что они посильны для него.
Но сон предупреждает, что Герой не должен быть таким глупым, как машинист, давший полный пар, когда хвост состава еще не вышел из поворота. А это как раз то, о чем мы всегда забываем; забываем, что сознание — всего лишь поверхность, лишь авангард нашего пси хического существования. Голова — только один конец, а за ним, за авангардом-сознанием — длинный хвост колебаний, слабостей, ком плексов, предрассудков и унаследованных качеств. Мы же почти всегда принимаем решение без учета факторов прошлого. И порой сходим с рельс.
Я всегда говорю, что наша психология тащит за собой длинный хвост, как у ящерицы, заключающий в себе всю историю индивиду ального рода, нации, Европы и всего человечества. Мы всегда всего дашь люди и не должны забывать, что несем свою ношу, все бремя человеческого. Будь у нас только головы, мы были бы как ангелы, у которых голова да крылья, и, конечно, ангелы могут делать все, что котят, ибо не имеют тела, обязывающего ходить только по земле. Нужно еще отметить, что хитроумное движение состава напоминало змею. Это важно, и, скорее, не для сновидца, а для интерпретатора. Сейчас мы увидим почему.
Следующий сон — завершающий цикл и решающий в нем. Необ ходимы некоторые пояснения. В этом сне мы встречаемся с необыч ным животным — наполовину ящерицей, наполовину крабом. Перед тем как приступить к деталям, необходимо сказать о методе работе над осмыслением сновидения. Как вы знаете, существуют различные точки зрения и множество ложных путей к пониманию снов.
Метод свободных ассоциаций в этом случае представляется весьма сомнительным, что показывает опыт. Свободные ассоциации Показывают и означают, что перципиент открыт любому количеству и виду ассоциаций, а они, естественно, ведут к его комплексам. Но в данном случае я не хочу знать комплексов моих пациентов. Поло жим, мне это неинтересно, и я хочу знать, что сны обязаны сказать о комплексах, а не что есть комплексы. И я хочу знать, что челове ческое бессознательное делает с его комплексами. Для чего он гото вит сам себя. Это то, что я вычитываю из снов. При использовании метода свободных ассоциаций я не нуждался бы в снах как таковых Я достал бы дорожный указатель, например "Путь туда-то и к тому-то", дал бы клиентам свободно поразмышлять, и они непременно привели бы меня к своим комплексам. Сядьте в венгерский или рус ский поезд, взгляните на диковинные знаки на непонятном языке, и вы сможете проследить все свои комплексы.
Моя цель иная — не знать комплексов, но знать, что есть сон. Поэтому я рассматриваю сновидение как некий текст, который не совсем понимаю, скажем, на латинском, греческом или санскрите. Какие-то слова мне неизвестны или сам текст фрагментарен; я использую обычный метод, который применяет любой филолог при чтении подобного текста. Идея заключается в том, что сам сон ничего не скрывает — мы просто не понимаем его язык. Предположе ние, что сон может что-то скрывать, зиждется на антропоморфиче ской иллюзии. Ни одному филологу не придет в голову, что кусок текста на санскрите или клинописная табличка что-то скрывает. В Талмуде есть очень мудрое замечание, гласящее: в самом сне заключено и его толкование. Сон сам по себе закончен и целостен, и если думать, что он прячет нечто позади себя или в себе самом, то это значит просто не понимать его как таковой.
Поэтому, имея дело с тем или иным сном, прежде всего гово ришь себе: "Здесь я не понимаю ни слова". Я всегда приветствую это чувство некомпетентности, так как знаю, что придется проделать большую работу, чтобы понять его. Итак, что же я делаю. Я поль зуюсь филологическим методом и логическим принципом, называ емым амплификацией. Это не более чем простые поиски парал лелей. К примеру, при встрече с редким словом, ранее не попадав шимся, вы пытаетесь найти параллельные куски текста, где это слово также появляется.
Так мы учимся читать иероглифы, клинопись; аналогично можно научиться читать сны.
Как я нахожу контекст? Здесь необходимо следовать принципу ассоциативного эксперимента. Вот сны мужчины, в которых фигурирует просто деревенский дом. Могу ли я знать, с чем связан простой крестьянский дом в мышлении этого человека? Конечно, нет, да и как я могу знать? Знаю ли я, что простой деревенский дом означает для него в общем? Тоже нет. Следовательно, я прямо спрашиваю: "Каким образом эта вещь могла возникнуть в поле вашего сознания?" — или, другими словами, каков подтекст, каково ментальное клише, в кото рое данный термин (данное понятие) "простой крестьянский" дом впечатан? И он может ответить вам нечто весьма удивительное.
К примеру, кто-то говорит "вода". Могу ли я знать, что имеется в виду? Разумеется, нет. Я ставлю текстовое или сходное слово как вопрос и получаю ответ "зеленая". А другой скажет Н20, что совер шенно другое. Третий скажет "быстросеребристая" или "самоубий ство". Каждый раз я узнаю словесную ткань или образ, в нее впеча танный. Это и есть амплификация.
Разумеется, здесь необходимо упомянуть о заслуге Фрейда, кото рый создал саму постановку проблемы сновидений и позволил нам к ней подойти в прямом смысле слова. Согласно его идее, сон есть искаженное представление (репрезентация) скрытого несовмес тимого желания, несогласуемого с сознательной установкой, в силу чего оно цензурируется, т. е. искажается, чтобы сознание его не узнало. В то же время это скрытое желание не дает себе умереть и стремится проявиться во что бы то ни стало. И затем Фрейд сам говорит: "Дайте нам преодолеть это искажение; будем естественны, оставим свои искаженные тенденции и позволим ассоциациям течь свободно, тогда-то мы и придем к своим естественным событиям, а именно к комплексам". Это совершенно иная точка зрения относи тельно моей, Фрейд ищет комплексы, я — нет. В этом-то и вся раз ница. Я ищу то, что бессознательное совершает над комплексами, ибо меня это интересует гораздо сильнее, чем тот факт, что люди обла дают комплексами. У нас у всех есть комплексы; это весьма малоин тересный и банальный факт. В их числе и комплекс инцеста, который можно найти у всех, стоит только поискать; он ужасно банален и не стоит внимания. Но интересно другое — что люди делают со своими комплексами. Это по крайней мере практический вопрос.
Фрейд использует метод свободных ассоциаций и основывается на принципе, который в логике называется reductio in primam figu-ram, возвращение к первой фигуре. Это силлогизм, сложный ряд логи ческих заключений, в ходе которых от исходного резонного положе ния путем различных допущений и инсинуаций постепенно переходят к его полной противоположности. Сны, по Фрейду,— это полное искажение, которое маскирует оригинал, и вам только нужно распу тать паутину, чтобы добраться до исходного содержания, которое может быть следующим: "Я хочу совершить то или это; у меня есть такое-то и такое-то несовместимые желания". Приведу пример, используемый в логике. Начнем с очевидного предположения: "Нет неразумного свободного бытия". Другими словами, неразумное не имеет свободной воли. Далее первый шаг к заблуждению: "Следо вательно, нет свободного бытия неразумного". Это — уже трюк. софизм", и с этим трудно согласиться. Продолжаем: "Все люди сво бодны" (все обладают свободной волей). И "триумфальный" конец: "Следовательно, нет неразумных людей". Полная чепуха.
Можно предположить, что сам сон является чепухой. Это логич но, потому что очевидно, что сон есть нечто абсурдное: иначе его можно было бы запросто понять. Но, как правило, сны не понимает никто; и едва ли когда-либо кто-либо видел сны, которые были бы ясны с начала до конца. Даже в первобытных племенах, где уж весьма внимательны к сновидениям, и там считают, что обычные сны ничего не значат. Но есть особые "большие сны" — вожди и целители могут видеть "большие сны", а прочие люди — нет. Здесь их рассуждения весьма сходны с европейскими. Столкнувшись с нелепым сном, вы скажете: "Это чепуха, должно быть искажение реальных, разумных событий". Вы во всем разбересь, используя redictio in primam firu-ram, и придете к первоначальному, устраивающему вас положению. Итак, вы убедились — метод интерпретации сновидений Фрейда вполне логичен, если вы допустите, что содержание снов действи тельно бессмысленно.
Не следует также забывать, что, делая заявление относительно бессмысленности тех или иных вещей, мы, возможно, просто их не понимаем, мы не Боги, а напротив— всего лишь люди с ограни ченными способностями мыслить. Когда душевнобольной пациент говорит мне о чем-то, я могу подумать: "Все, что он мне говорит,— чушь",— но если я по-настоящему занимаюсь наукой, то скажу, что не понимаю его. Но если я антинаучен, я подумаю: "Этот парень всего лишь сумасшедший, а я разумен". Подобного рода аргумента ции и являются причиной того, что люди с неуравновешенной психи кой часто хотят стать психиатрами. По-человечески это понятно, ведь это дает величайшее удовлетворение: будучи не уверенными в себе самом, вы можете сказать: "О, другие гораздо хуже". И потому "опросы остаются. Можно ли категорически заявлять, что сон — это чушь? Вполне ли мы уверены, что знаем это? Уверены ли мы, что сон — это искажение? Можно ли быть абсолютно убежденным, обна руживая нечто, прямо противоположное своему ожиданию, что это Просто искажение? Природа не совершает ошибок. Правильно или неправильно — категории человеческие. Естественный процесс — это всего лишь то, что есть, и ничего больше; его нельзя называть чепухой или бессмыслицей. Единственный несомненный факт — это то, что снов мы не понимаем. Посему, являясь не Богом, а человеком ограниченных способностей, я предпочитаю думать, что просто не понимаю снов. Отсюда я отвергаю точку зрения, что сон является искажением сознательных представлений. И если сон мной не понят, то искажен мой сознательный разум.
Но нужно избегать спекуляций и теорий, когда имеешь дело с та кими мистериальными процессами, как сны. Нельзя забывать, что тысячелетиями любой разумный человек, обладающий знаниями и опытом, придерживался совершенно других взглядов на сновиде ния. И только совсем недавно появилась теория, что сны ничего не содержат. Во всех других цивилизациях считали иначе. А теперь "большой сон" моего пациента. "Я в деревне в прос том крестьянском доме с пожилой крестьянкой, с виду похожей на мать. Рассказываю ей о большом путешествии, которое плани рую совершить. Я собираюсь отправиться из Швейцарии в Лейп циг. Ее очень впечатляет мой рассказ, что в свою очередь очень радует меня. В этот момент я выглядываю в окно на сельский луг, там кресть яне сгребают сено. Сцена внезапно меняется, и появляется чудо вище — огромный краб-ящерица. Вначале оно движется на меня влево, затем — вправо, так что в конце концов я оказываюсь между клешнями, словно между лезвиями ножниц. Тогда я хватаю металли ческий прут, бью этого монстра по голове и убиваю его. Затем еще некоторое время стою рядом и рассматриваю поверженного врага". Прежде чем углубиться в исследование подобного сна, я всегда стараюсь создать некоторую последовательность, потому что сон имеет свою пред- и послеисторию. Он является частью психического клише, действующего непрерывно; у нас нет причин считать, что в психических процессах нет непрерывности, так же как нет причин Думать, что существуют какие-либо "пределы", "щели" в натураль ных процессах. Поскольку природа представляет континуум, то и психическое — весьма вероятный континуум. Сон в этом смысле всего лишь одна вспышка или одно из наблюдений психического континуума, ставшее видимым на какой-то момент. Как непрерыв ность он связан с предыдущими снами. В предыдущем сне уже возни кало специфически змееподобное движение поезда.
После сна с поездом, этот сон — возвращение в окружение ран него детства, мой пациент в обществе крестьянки-матери — легкий намек на собственную мать. Он впечатляет нейтральную по "роли" женщину своим величием и грандиозным планом путешествия. Лейп циг — иллюзия на его надежду получить там место. Чудовищный краб-ящерица — внешняя сторона эмпирического опыта, это, оче видно, продукт бессознательного.
Теперь мы приступаем к действительному контексту. Я спра шиваю его: "А каковы у вас ассоциации с простым крестьянским домом?" И, к моему удивлению, он отвечает: "Это лепрозорий св. Якова неподалеку от Базеля". Сие заведение — очень старый лепрозорий, и здание до сих пор сохранилось. Само место очень известно благодаря большому сражению, развернувшемуся там в 1444 году. Швейцарцы бились против войск Бургундского князя, армия которого пыталась прорваться в Швейцарию, но была оста новлена авангардом швейцарского войска численностью 1300 чело век. Количество бургундцев составляло 30 000 воинов. Сражение происходило в местечке у лепрозория св. Якова. Швейцарцы все до единого человека пали в бою, но своей жертвой предотвратили даль нейшее продвижение врага. Героическая смерть этих 1300 человек — знаменательный момент в истории Швейцарии, и ни один швейцарец не способен говорить об этом без чувства патриотизма.
Всякий раз, когда сновидец сообщает нечто подобное, вы должны разместить получаемую информацию в контексте самого снови дения. В данном случае это означает, что сновидец сам находится в лепрозории. Лечебница называется "Сиехенхаус", больничный дом. По-немецки "больной" означает "прокаженный". И вот он болен, изолирован от общества, помещен в лечебницу. Лечебница, ко всему прочему, связана местом нахождения с отчаянным сражением, в котором погибло 1300 человек. Само сражение произошло из-за того, что авангард не подчинился приказу. Он имел четкие инструк ции не ввязываться в сражение, а ждать подхода всей швейцарской армии. Но при виде врага воины не смогли сдержать боевого порыва и, вопреки приказу, ринулись в бой, в результате чего все погибли И здесь снова возникает схема-идея несвязанности головы и хвоста, и снова действие заканчивается фатально. Невольно подумалось: "Какая же опасность подстерегает этого человека?" Эта опасность не Просто его амбиция или желание быть с матерью и совершить инцест или нечто подобное. Вспомним машиниста. Его фигура означала, что пациент имел тенденцию рваться вперед, не думая о хвосте, он вел себя так, словно состоял из одной головы — точно так думал и армей ский авангард. Ему казалось, что он и есть вся армия. Подобное отно шение и есть причина горной болезни. Пациент забрался слишком высоко и не подготовился к высоте, забывая при этом, откуда он начал свое восхождение.
По поводу женщины сновидец ответил: "Это моя прачка". Его прачка была вдовой, старомодной, необразованной, жившей, естест венно, более примитивно, чем он сам. Поскольку клиент принадле жал к интеллектуальному типу, его чувственная сфера играла второ степенную роль. Поэтому чувство как таковое было малодифферен-цированным и находилось на одном уровне с прачкой. Пытаясь произвести впечатление на прачку, сновидец по сути воздействовал на Лейпциг.
По поводу поездки он заметил: "О, это моя цель. Я хочу пойти дальше и получить кафедру". Налицо безудержное стремление, налицо глупая попытка, налицо — горная болезнь; он хочет вскараб каться слишком высоко. Его чувство было глубоко подавлено, и поэтому не содержало верных оценок, оставаясь слишком наивным. Крестьянка ассоциируется с собственной матерью. Существует много способных интеллигентных людей со слабо развитой диффе-ренцировкой чувств, вследствие этого само чувство находится под влиянием материнского, оно идентично материнскому. Такие люди несут в себе много материнских свойств в чувственной сфере; они очень любят детей, внутреннюю обстановку дома, красивые комнаты и старые дома. Иногда случается, что, достигнув сорока, эти инди виды обнаруживают мужское начало, и здесь их поджидает психо логический конфликт.
Таким образом, мужские чувства оказываются, так сказать, жен скими и как таковые возникают и проявляются в снах. Я обозначаю их термином анима, поскольку эти чувства оказываются персонифика цией нижних подчиненных функций, связывающих человека с кол лективным бессознательным. Коллективное бессознательное в мужчине, как целое, представлено в женской форме. У женщин оно воз никает в мужской форме и представлено анимусом.
На мой вопрос, что пациент имеет в виду, когда говорит, что крес тьянка находилась под сильным впечатлением от плана поездки, он ска зал: "Это следствие моего хвастовства. Я люблю прихвастнуть перед любыми людьми, чтобы показать, кто я есть, люблю быть на сцене, когда общаюсь с малообразованным людом. К несчастью, мне почти всегда приходится быть в окружении малокультурных людей". Когда человек возмущается примитивом окружающей среды и чувствует, что он слишком высок для своего круга, то неполноценность среды в нем самом проецируется во внешнюю среду, и там он начинает заниматься вещами, которыми должен был бы заниматься в себе самом. Когда он говорит: меня не устраивает неполноценность окружающей среды, то это означает, что ему следует сказать: меня не устраивает мой низкий культурный уровень. Правильными оценками он не располагает и не полноценен в чувственной жизни. Это и есть его проблема.
Но вернемся к сюжету сна. "В этот момент он выглядывает из окна и видит крестьян, собирающих сено". Это вновь образ чего-то. что происходило у него в прошлом. Он возвращает его к схожим кар тинам и ситуациям. Лето, и нужно встать рано и идти ворошить сено целый день, может придется остаться на вечер. Конечно, это про стой, честный труд, и им заняты все простые, честные люди. Он вспо минает, что у него в кабинете есть картина, висящая на стене и изоб ражающая крестьян, собирающих сено. "Вот это и есть происхожде ние образа в моем сне".
Следующая часть сна более затемненная — появляется краб-ящерица. Я спрашиваю, откуда он мог появиться. "Это мифическое чудо вище, которое пятится задом. Откуда он мог появиться во сне, я не знаю, наверное из сказок или чего-то в этом роде". То, что он вспо минал до этого, являлось вещами, которые любой из нас может встре тить в реальной жизни, предметами, реально существующими. Что касается краба, то это архетип и в реальной жизни невозможен. Ана литик, имея дело с архетипом, прибегает к размышлению. Имея дело с личным бессознательным, нам непозволительно слишком много придумывать и добавлять что-либо к ассоциациям пациента. Можете ли вы что-либо прибавить к личности другого? Вы же сами по себе тоже личность. Другой человек живет своей собственной жизнью и собственным разумом, поскольку он личность. Но в той степени, в какой он не личность, в той степени, в какой он рядовой индивид-особь, он обладает одинаковой структурой — базовой структурой разума, сознания, и здесь я могу начать думать, становиться его партнером. Я даже могу обеспечить его необходимым контекстом, кото-рго у него нет; он не знает откуда появился краб, и не понимает, что все это означает, а я знаю и могу помочь снабдить его этим знанием.
Я указал ему, что мотив героя появляется через сны. У него отно сительно самого себя наличествовала фантазия героя, явившаяся на поверхность в последнем сне. Он везде герой — и в длинном пальто, и с грандиозным планом, герой, когда умирает на поле боя в сраже нии неподалеку от лечебницы св. Якова. Он собирается показать миру, кто он таков, и, конечно, он герой, когда побеждает чудовище. Мотив героя неизменно сопровождается мотивом дракона: дракон и герой, борющийся с ним,— две фигуры одного и того же мифа.
Здесь дракон возникает в виде краба-ящерицы. Само появление еще, конечно, не объясняет того, что дракон представлен как образ его психологической ситуации. Поэтому последующее разворачива ется вокруг чудовища. Когда оно движется сначала налево, а потом направо, у сновидца возникает впечатление, что он стоит на углу, который замыкается на нем наподобие раскрытых ножниц. Это может стать фатальным. Он читал Фрейда, и, согласно ему, рассма тривает ситуацию как желание инцеста, чудовище на поверку оказы вается матерью, угол раскрытых ножниц — ноги матери, а он, стоя щий между ними, является только что рожденным или намереваю щимся вернуться назад. Но весьма странно, однако, для мифологии, что дракон есть мать. Этот мотив можно встретить во всем мире, и само чудовище называют матерью-драконом. Мать-дракон каждый раз поедает свое дитя, она засасывает его обратно после того, как порождает, "чудо вищная мать", как ее иначе называют, ждет с широко раскрытым ртом свою добычу где-то у западных морей, и, когда человек прибли жается к этому рту, чудовище заглатывает жертву. Чудовищный образ является матерью каменных гробов, пожирателем плоти; это в измененном виде Матута, мать мертвых, или богиня смерти.
Подобные параллели еще недостаточны в объяснении, почему в данном сне возник образ краба-ящерицы. Я придерживаюсь (на это есть свои причины) мнения, что представления психических фак тов в образах, подобных змее или ящерице, или крабу, или масто донту, или аналогичным животным, содержат в себе органическую основу. К примеру, змея очень часто представляет собой цереброспи нальную систему, особенно нижние мозговые центры; в частности, продолговатый мозг и спинальный шнур. Краб, с другой стороны, имея только симпатическую систему, представляет главным обра. зом симпатику и парасимпатику живота; область абдоминальную Поэтому при переводе текста самого сна это можно прочесть следу. ющим образом: продолжая в том же духе, есть риск поставить против себя симпатическую и цереброспинальную систему и получить болезненный укус от нее, то бишь резкое нарушение деятельности симпатической и цереброспинальной системы. Фактически так и случается. Симптомы невроза сновидца выражают недовольство симпа тических функций и цереброспинальной системы против его сознательной установки.
Краб-ящерица привнес архетипическую идею героя и дракона как смертельных врагов. Но в некоторых мифах можно обнаружить интересный факт — герой связан с драконом не только борьбой. Напротив, есть указания, что сам герой — это дракон. В скандинав ской мифологии герой распознается по тому, обладает ли он змеи ными глазами. И если у него змеиные глаза — он змея. Есть и другие мифы, содержащие ту же идею. Кекропс, основатель Афин, изображался могучим мужчиной со змеиным хвостом вместо ног. Души героев часто после смерти появляются в форме змей.
В сне чудовище движется сначала налево; я спрашиваю об этом. Он говорит, что, по-видимому, краб не знал дороги. Левая сторона — неудачная, зловещая, угрожающая. Она неблагоприятна. Правая сторона неблагоприятна для чудовища, потому что во время этого пере мещения его настигает прут и убивает. Теперь о позиции в углу между движениями. Сновидец понял ее как попытку инцеста и ска зал: "Фактически я чувствовал себя в окружении с любой стороны и ощущал миссию героя, который собирается сразить чудовище". Таким образом, он реализовал мотив героя.
В отличие от мифического героя, он сразил чудовище не оружием, а железным прутом. Он сказал: "Судя по результату, мне показалось, что это магический прут". Определенно он расправился с крабом маги ческим образом. Прут — другой мифологический символ. Часто он содержит сексуальную аллюзию, а сексуальная магия — это средство защиты от опасности. Можно также вспомнить землетрясение в Мессине *, тогда сама природа вызывала в людях определенные инстинк тивные реакции, направленные против всесокрушающих разрушений
* Речь идет о страшном бедствии 1908 года в Сицилии, когда стихия землетря сения разрушила 90% городских сооружений и унесла 60 000 человеческих жизней.
Прут есть инструмент, а инструменты в снах означают то, чем в действительности являются,— средствами, которыми человек кон кретизирует свое желание. К примеру, нож выражает желание резать; когда я пользуюсь копьем, то удлиняю свою руку; с помощью ружья можно проектировать влияние своего действия на большое расстояние; с помощью телескопа то же самое происходит и для зре ния. Инструмент есть механизм, который представляет мое жела ние, мою способность и умение. Инструменты в снах символизи руют аналогичный психологический механизм. Инструмент сно видца — магический круг. Он использует волшебную штуку, чтобы изгнать чудище, т. е. свою нервную систему, заведующую чувст венной сферой.
Что же это означает в действительности? Как думает пациент, опасности нет. Так часто и делают. Надо хорошо подумать, что чего-то нет и этого не будет. Как ведут себя люди, состоящие только из головы? Они используют свой интеллект, чтобы считать многие вещи несуществующими; они убеждают их исчезнуть. Говорят: "Этого не Может быть, потому что этого не может быть никогда". Так поступил и мой сновидец. Он просто устранил чудище. "Краба-ящерицы нет; Нет противоположного желания — я избавлюсь от него, подумаю, что его нет".
После этого я высказал ему свое мнение по поводу ситуации. "Лучший способ,— сказал я ему,— разобраться со снами, это пред ставить себе, что ты малое дитя и прийти к двухмиллионлетнему ста рику или старухе с вопросом: "А что вы думаете об этом и обо мне?" И он (она) вам скажет: "У вас есть амбициозный план, и это глупо, поскольку вы идете против своих же собственных инстинктов. Ваши же собственные ограниченные возможности блокируют вам путь. Вы желаете отменить препятствия магией вашего мышления. Вы верите, что искусством интеллекта можно их преодолеть, но проблема весьма иррационального характера". При этом я добавил: "Ваши сны содер жат предостережения. Вы ведете себя точно так же, как машинист Или швейцарский авангард, бросившийся на врага без поддержки основных сил, и если вы и дальше будете поступать так же, то вас Ждет катастрофа". Он был уверен, что такая точка зрения слишком серьезна и не имеет основания. Он настаивал на инцестуозной основе сновидения, на том, что теперь он осознал это, и посчитал, что теперь он свободен и может отправляться в Лейпциг. Я пожелал ему счастли вого пути. Через три месяца он потерял работу, положение и исчез в неизвестном направлении. Таков был конец. Он бежал от фатальном опасности, исходящей от краба-ящерицы, но не понял предупрежде ния. Мне бы не хотелось делать вас пессимистами. Все же есть люди. которые делают разумные выводы из своих снов, что помогает им бла гоприятным образом решать свои проблемы.
Доктор Чарлз Брайтон:
Я не знаю, разумно ли задавать вопросы по поводу сновидении тех, кого здесь нет, но у меня есть маленькая дочь пяти с половиной лет, у которой недавно было два сна, разбудившие ее среди ночи. Первый сон случился в середине августа, и она рассказала мне следу ющее: "Я вижу колесо, оно катится вниз по дороге и обжигает меня". Это все, чего я смог от нее добиться. Я хотел, чтобы она на следую щий день нарисовала мне это, но сделать рисунок она не пожелала, и я не настаивал. Другой сон был примерно с неделю назад, и на сей раз это был "жук, который щиплет меня". Это все, что мне удалось выведать у нее. Не знаю, возьметесь ли вы прокомментировать сказанное. Единственное, что я хотел бы добавить, это то, что она знает разницу между жуком и крабом. Она очень любит животных.
Профессор Юнг:
Вы должны учитывать, что очень трудно и не вполне разумно комментировать сны человека, о котором вам ничего не известно; однако я расскажу вам ровно столько, сколько можно увидеть в самом символизме. Жук, согласно моей версии, должен иметь отношение к симпатической системе. Следовательно, из этого сна я сделал бы вывод о том, что в ребенке происходят определенные психологиче ские процессы, касающиеся симпатической системы и способные вызвать кишечные и брюшные расстройства. Из всего, что можно сказать, наиболее осторожным будет утверждение, что в симпатиче ской системе имеет место определенная аккумуляция энергии, вызы вающая легкие расстройства. Это подтверждается также и символом огненного колеса. Колесо в ее сне, по-видимому, является солнечным символом, а в тантрической философии огонь соответствует так называемой манипура чакра (manipura chakra), локализованной в брюшной полости. Среди симптомов, предвещающих эпилепсию, можно порой обнаружить идею колеса, внутри которого происходит вращение. Это тоже выражает проявления симпатического харак тера. Образ вращающегося колеса напоминает нам о колесе, на кото ром был распят Иксион. Сон маленькой девочки является архети-дическим — одним из тех странных архетипических снов, которые время от времени бывают у детей.
Я объясняю эти архетипические сны у детей тем фактом, что вместе с пробуждением сознания, когда ребенок начинает чувство вать, что он существует, он еще близок к тому психологическому миру, из которого только что вышел: к царству бессознательного. Поэтому у многих детей обнаруживается осознание содержаний коллективного бессознательного — факт, который во многих вос точных верованиях интерпретируется как воспоминание о прежнем существовании. Например, тибетская философия говорит о суще ствовании "Бардо" и о состоянии души между смертью и рожде нием*. Идея предыдущего существования является проекцией пси хологического состояния раннего детства. Самым маленьким детям все еще присуще осознание мифологических содержаний, но если эти содержания остаются сознательными слишком долго, индивиду угрожает утрата способности к адаптации. Он одержим постоянным стремлением остаться или возвратиться к первоначальному виде нию. У мистиков и поэтов имеются превосходные описания подоб ных переживаний.
Обычно в возрасте от четырех до шести лет эти переживания окутывает завеса забвения. Однако мне встречались случаи, если можно так выразиться, "неземных детей": у них наблюдалась экстра ординарная осознанность подобных психических фактов, их жизнь протекала в архетипических снах, и они были не способны адаптиро ваться. А недавно я познакомился со случаем десятилетней малыш ки, видевшей изумительные мифологические сны**. Ее отец кон сультировался со мной по поводу этих снов. Я не мог высказать ему то, что думал, ибо в снах содержались жуткие прогнозы. Маленькая девочка умерла год спустя от инфекционного заболевания. Ей даже не привелось в полной мере родиться.
* Evans-Wentz W. Y. The Tibetian Book of Dead.— Русский перевод: Тибетская книга мертвых.—СПб., 1992 (с предисловием Юнга).
** К. Г. Юнг. Подход к бессознательному в: Юнг КГ. Человек и его символы. СПб. БСК. 1996), данный случай обсуждается также в книге И. Якоби (JacobiI. Comp lex/ Archetype /Symbol pp. 139fT).
Д-р Леонард Ф. Браун:
Я хотел бы задать профессору Юнгу вопрос, относящийся к интерпретации тех снов, о которых он рассказывал нам сегодня, В связи с тем, что пациент бывает не в состоянии принять предложен ную интерпретацию, мне хотелось бы узнать, можно ли преодолеть это затруднение за счет определенного изменения техники?
Профессор Юнг:
Если бы я имел намерение быть миссионером или спасителем, я воспользовался бы ловким трюком. Я сказал бы пациенту: "Да, это действительно материнский комплекс",— в продолжение несколь ких месяцев мы бы занимались с ним разговорами на этом специфи ческом жаргоне, и не исключено, что под конец мне удалось бы его убедить принять мою позицию. Но из опыта я знаю, что это нехо рошо: не следует обманывать людей, даже для их блага. Я не хочу обманом выводить людей из их заблуждений. Возможно, для этого человека было бы лучше, чтобы все пошло прахом, нежели удер жаться ценою лжи. Я никогда не препятствую людям. Когда кто-то говорит: "Я покончу жизнь самоубийством, если...",— я говорю: "Если таково ваше желание, мне нечего сказать".
Д-р Браун:
Есть ли у вас какие-то свидетельства или подтверждения того, что симптомы горной болезни поддаются лечению?
Профессор Юнг:
У пациента невроз исчез в связи с тем падением, которое он испы тал. Этому человеку не отвечала высота 6000 фунтов; ему следовало быть значительно ниже. Он опустился вниз, чтобы не стать невроти ком. Однажды я беседовал с главой крупного американского учреж дения, занимающегося воспитанием детей-преступников, и услышал от него об очень интересном опыте. У них имеется две категории детей. Большинство из них, попадая в учреждение, чувствуют себя значительно лучше, развиваются очень хорошо и вполне нормально; в конце концов они перерастают свои пороки — какими б они ни были. Дети же другой категории — они составляют меньшинство — становятся истеричными, как бы они ни старались быть хорошими и нормальными. Это прирожденные преступники. Они нормальны тогда, когда поступают неправильно. Мы тоже чувствуем себя не так уж хорошо, когда ведем себя образцово, нам много лучше, когда мы понемногу грешим. Индусы, когда они строят храм, оставляют один угол недостроенным; только боги создают нечто совершенное, чело век на это никогда не способен. Лучше отдавать себе отчет в том, что ты — как и любой другой человек — несовершенен, в таком слу чае чувствуешь себя значительно лучше. Так обстоит дело и с этими детьми, так бывает и с нашими пациентами. Неразумно обманом уво дить человека от его судьбы и помогать ему превзойти его собствен ный уровень. Если человек сам готов адаптироваться, помогите ему, всем, чем можете; но если на самом деле его задача — не адаптиро ваться, любыми средствами помогите ему не адаптироваться; только тогда с ним будет все в порядке.
На что был бы похож мир, если бы все люди разом адаптирова лись? Во всяком случае, было бы нестерпимо скучно. Должны суще ствовать люди, которые ведут себя неправильно; они выполняют роль Козлов отпущения, они необходимы нормальным людям. Задумай тесь, чем мы обязаны детективным романам и газетным очеркам — мы ведь можем сказать: "Слава небесам, я не из тех, кто совершает преступления, я абсолютно невинное создание". Вы чувствуете удо влетворение, и этим вы обязаны наличию людей порочных. Это при дает глубочайший смысл тому факту, что Иисус как спаситель был распят между двумя ворами. Эти воры по-своему тоже были спасите лями человечества — они были козлами отпущения.
Вопрос:
Я хотел бы задать вопрос о психологических функциях, если, конечно, это не уведет нас слишком далеко в сторону. Прошлый раз, отвечая не вопрос, вы сказали, что нет критериев, согласно которым можно было бы рассматривать какую-либо из функций как высшую саму по себе, затем вы сказали, что для достижения полного и адек ватного знания о мире должны быть одинаково дифференцированны все четыре функции. Не имеете ли вы, таким образом, в виду, что в каком-то определенном случае все четыре функции могут быть в равной степени дифференцированы, или что это достигается путем обучения?
Профессор Юнг:
Я не верю в то, что в человеческом смысле возможно одинаково Дифференцировать все четыре функции, в таком случае мы были бы столь же совершенны, как Бог, а это, бесспорно, никогда не произойдет. В кристалле всегда будет трещина. Мы никогда не смо жем достичь совершенства. Более того, если бы мы могли одинаково дифференцировать все четыре функции, мы тем самым просто пре вратили бы их в функции, доступные сознанию. Но тогда мы утра тили бы идущую через подчиненную функцию наиболее ценную связь с бессознательным, с низшим миром инстинктов и с родствен ными нам существами. Наши добродетели лишь дают нам возмож ность быть независимыми. Тут мы ни в ком не нуждаемся, тут мы короли; но в нашей подчиненности мы связаны с человечеством. равно как и с миром наших инстинктов. Это даже не было бы преим\ -ществом обладать всеми функциями в совершенстве, потому что подобное состояние было бы равносильно полной отчужденности Я лишен мании совершенства. Мой принцип таков: ради бога, не будьте совершенными, но любыми средствами старайтесь достичь полноты во всякой ее форме.
Вопрос:
Могу ли я спросить, что означает быть полным? Нельзя ли рас ширить представление о полноте?
Профессор Юнг:
Должен же я оставить что-то и на долю ваших собственных ментальных усилий. Несомненно, наиболее занимательным развле чением по дороге домой было бы размышление о возможном значе нии подобной полноты. Не следует лишать людей удовольствия делать свои собственные открытия. Полнота — это очень важная проблема, говорить об этом весьма интересно, но главное все же -— быть полным.
Вопрос:
Как с вашими структурами сочетается мистицизм?
Профессор Юнг: С какой структурой?
Ответ:
Со структурами психологии и психического.
Профессор Юнг:
Безусловно, вам следует определить, что вы подразумеваете под мистицизмом. Допустим, вы имеете в виду людей, имеющих мистиче ский опыт. Мистиками являются люди, наделенные яркими пережива ниями процессов коллективного бессознательного. Мистическое переживание (experience) есть переживание (experience) архетипов.
Вопрос:
Есть ли какая-то разница между архетипическими и мистически ми формами?
Профессор Юнг:
Я не делаю между ними различия. Если вы займетесь феноменоло гией мистического переживания, то столкнетесь с интереснейшими вещами. Например, все вы знаете, что наши христианские небеса — это мужские небеса, где женский элемент лишь терпят, не более. Богоматерь не является божественной, она лишь архисвятая; она ходатайствует за нас перед троном Господним, но не является частью Божества. Она не входит в состав Троицы. Некоторые христианские мистики имеют иной опыт. Например, существует швейцарский мис тик — Никлаус ван дер Флю (Niclaus von der Flue) *. Его переживание относилось как к Богу, так и к Богине. В тринадцатом веке был мистик Гильом де Дигюльвиль (Guillaume de Diguileville), написавший "Pelerinage de Feme de Jesus Christ" **. Подобно Данте, он имел виде ние высшего рая в виде "небесного золотого свода" (le ciel d'or), где на троне, в тысячу раз ярче солнца, восседает "король" (le Roi), т.е. сам Бог, а за ним на красновато-коричневом хрустальном троне — "коро лева" (la Reine), предположительно Земля. Это видение находится за пределами идеи Троицы, оно является мистическим опытом архети-пического характера, включающим женский принцип. Троица — это канонический образ, базирующийся на архетипе исключительно мужского характера. В ранней Церкви гностическая интерпретация Святого Духа в качестве женского начала была объявлена ересью.
*См.: Jung С. G. Brother Klaus //C.W. 11.
**См.: Jung С. G. Psychology and Alchemy //C.W. 12. (Par. 315ff). Русский пере вод: К. Г. Юнг. Психология и алхимия. Киев. 1997, пар. 315 и далее.
Догматические образы, такие как Троица,— это архетипы, став шие абстрактными идеями. Но существует ряд мистических переживаний в самой Церкви, чей архетипический характер еще вполне зрим. Поэтому такие переживания содержат порой еретический или языческий элемент. Вспомните, например, Святого Франциска Ассизского. Лишь благодаря огромному дипломатическому таланту папы Бонифация VIII св.Франциск смог быть принятым в лоно Церкви. Достаточно вспомнить лишь о его отношении к животным, чтобы оценить всю сложность положения. Животные, как и Природа в целом, были для Церкви неким табу. И все же священные живот ные, которым поклоняются, есть, такие как Агнец, Голубь, Рыба (в ранней Церкви).
Вопрос:
Не выскажет ли профессор Юнг свою точку зрения относительно психологических различий между диссоциацией при истерии и шизофрении?
Профессор Юнг:
При истерии диссоциированные личности все еще находятся в определенном взаимодействии, поэтому у вас всегда сохраняется впечатление целостной (total) личности. В случае истерии вы можете установить связь (раппорт), вы получаете чувственную реакцию от этой целостной личности. Существует лишь поверхностное разде ление между определенными отделами памяти, но всегда присутст вует и базовая личность. В случае шизофрении все протекает по-дру гому. Здесь вы встречаете лишь фрагменты, и нигде нет целого. Поэтому, если у вас есть друг или родственник, которого вы хорошо знаете и который обезумел, вы испытаете жуткое потрясение при встрече с полностью расщепленной личностью. В каждый конкрет ный момент времени вы можете иметь дело лишь с одним из фрагмен тов; это как осколок бывшего некогда целого стекла. Вы больше не чувствуете связной непрерывности личности. Имея дело со случаем истерии, вы думаете: лишь бы мне удалось стереть эту разновидность умопомрачения или сомнамбулизма, и тогда мы получим воссоеди ненную личность; при шизофрении же налицо глубокая диссоциа ция личности: фрагменты больше не могут соединиться.
Вопрос:
Существуют ли какие-либо более точные психологические поня тия, с помощью которых может быть выражено это различие?
Профессор Юнг.
Есть вполне определенные пограничные случаи, когда вы еще можете связать воедино все части, при условии, что вам удастся вос становить утраченные содержания. Я расскажу вам один известный мне случай. Женщина дважды побывала в психиатрической лечеб нице с типичными приступами шизофрении. Когда ее направили ко мне, она чувствовала себя лучше, но все еще пребывала в галлюци наторном состоянии. Я видел, что отщепленные части еще досягаемы. И тогда мы начали вместе с ней разбирать детали тех переживаний, которые она имела в больнице (lunatic asylum), мы прошлись по всем голосам и по всем галлюцинациям, я объяснил ей каждый факт таким образом, чтобы она ассоциировала их со своим сознанием. Я показал ей, чем были все те бессознательные содержания, которые появля лись у нее в состоянии приступов помешательства, и поскольку она была весьма умной особой, я дал ей прочитать некоторые книги с тем, чтобы она побольше узнала, главным образом в области мифологии, что позволило бы ей связать все части воедино. Линии разрывов, бес-Спорно, оставались, и когда впоследствии у нее была новая волна дезинтеграции, я, для того чтоб иметь целостную картину, объекти вирующую ее состояние, попросил ее написать или нарисовать на бумаге изображение этой особой ситуации, что она и сделала. Она принесла мне довольно много выполненных ею рисунков, которые всегда помогали ей в тех случаях, когда она чувствовала, что вновь распадается на части. Таким образом, я сохранял ее на плаву в тече ние примерно двенадцати лет, у нее больше не было приступов, кото рые делали бы необходимым помещение ее в больницу. Ей всегда удавалось парировать приступы путем объективации их содержаний. Более того, она рассказала мне, что, сделав такой рисунок, она обра щалась к своим книгам и читала главу, касающуюся какой-то главной его особенности; делала она это для того, чтобы обрести единство с человечеством, с тем, что известно людям, с коллективным созна нием; после этого она снова чувствовала себя хорошо. Она сказала, что чувствует себя вполне адаптированной и не должна более пола гаться на милость коллективного бессознательного.
Другие случаи не столь доступны, как этот, что не трудно пред ставить. В принципе, я не способен излечить шизофрению. Однако при благоприятном стечении обстоятельств я могу синтезировать фрагменты. Но я не люблю этим заниматься, поскольку подобная работа ужасно трудна.