Я считаю, что Юнг много сделал для воскрешения концепции чувства и очистки ее от общих предрассудков. Ни Блейлер, ни Фрейд, эти два великих психолога, с которыми Юнг был наиболее тесно связан, не отделяли четко чувство от эмоции, от страсти, от аффектации. В современной психиатрической и психоаналитической литературе чувствующая функция все еще погребена под общим понятием эмоции, в то время как Юнг уже в 1921 г. в работе "Психологические типы" рассматривал чувство как функцию сознания, равноценную мышлению, ощущению и интуиции.
Создав концепцию чувства и определив ее как функцию сознания, Юнг внес главный вклад в теорию чувства. При оценке работ Юнга по типологии это его достижение часто не замечают, в результате чего пренебрегают важнейшим аспектом юнгианской психологии, что порождает множество бесплодных споров. Для понимания его трудов совершенно необходимо опираться на чувство. Мы не можем читать Юнга, пользуясь лишь интеллектом. Сознательная оценка в юнгианской психологии означает как раз оценку чувством. Все главные концептуальные символы (как, например, интроверсия, тень, архетип, самость, синхрония) также являются результатами чувственного опыта.
Комплекс наиболее просто можно определить как группу идей, окрашенных чувством; символ распознается по его влиянию на чувство в той же мере, как по его воздействию на ощущение, его интуитивному смыслу и идейному содержанию. Даже главная цель юнгианского анализа - установление взаимосвязей эго-сознания и бессознательных доминант - достигается во многом с помощью чувствующей функции. Юнгианская терапия не ставит, как ошибочно полагают многие, во главу угла самознание. Самореализация - это процесс реализации чувства, достижения понимания того, что мы чувствуем, и чувства того, что мы собой представляем. Этот процесс начинается с первого терапевтического сеанса, на который человек часто приходит из-за тревожного состояния чувств и который обычно начинается с вопроса: "Как вы себя чувствуете?"
Чувство оказало влияние и на более поздние работы Юнга, особенно на его концепцию анимы и исследования многомерного "женственного" полюса психического. Признание роли чувства проявилось и в его довольно свободной и открытой манере проведения терапии, не злоупотребляющей жесткими ограничениями, налагаемыми на нее интеллектом. Поэтому его психология была быстро воспринята женщинами и деятелями искусства и в то же время встретила отторжение, правда с заметными исключениями, у специалистов, работающих в тех областях человеческой деятельности, где чувство недооценивается, - в современной теоретической медицине и психологии и в академической среде.
Юнг пришел к заключению о роли чувства чисто экспериментально; его самые ранние описания чувства родились из анализа результатов его опытов по ассоциациям, в которых он обнаружил, что на слова-стимулы чаще следуют чисто аффективные ответы ("да", "это плохо", "это мне нравится" и т. п.), чем ассоциативные в строгом смысле этого слова. Уже в его ранних трудах первого десятилетия века мы можем проследить два аспекта концепции чувства: с одной стороны, чувство - функция, посредством которой человек "любит", соотносит, судит, связывает, отрицает, оценивает; с другой стороны, чувства - эмоции (надежды, желания, вспышки гнева), которые действуют в ассоциативном тесте как факторы, облегчающие или затрудняющие возникновение ассоциаций. В своих первых попытках (1913, 1916, 1917) создать теорию типов и концепцию психологических функций Юнг не отличал интроверсию от мышления (с его психопатологическим проявлением в шизофрении) или экстраверсию от чувства (с его психопатологическим проявлением в истерии). Причиной этих его ранних заблуждений могло быть отчасти и его собственное психологическое состояние.
Прежде чем вернуться к юнговскому описанию чувствующей функции, мы обязаны, ради ясности изложения, разобраться с некоторыми неправильными толкованиями самого слова "чувство".
Во-первых, мы обычно путаем чувство с ощущением. Изначально боль и наслаждение - ощущения (чувство комфорта, чувство зуда, чувство изнеможения). Однако боль, кроме чистого ощущения, имеет дополнительную размерность чувства, поскольку она связана с неудовольствием. ( Unlust - на языке немецких психологов.) Удовольствие также имеет размерность чувства (например, радость), так что мы можем ощущать себя несчастными или разочарованными из-за болезненного наказания или довольными после превосходного обеда. Мы часто используем выражение "Я чувствую", когда имеем в виду (если выражаться более точно) "Я ощущаю". Например, чувство холода, хорошее самочувствие, чувство удовольствия от прикосновения к гладкой поверхности ткани - первично все это ощущения, независимо от того, является ли их источник внутренним или внешним. Академическая психология пыталась концептуально разделить чувства и ощущения в терминах внутреннего и внешнего. Согласно этой концепции, мы чувствуем субъективные состояния и ощущаем внешние объекты. Но использование Юнгом терминов "чувство" и "ощущение" более изощренно: мы можем чувствовать события как объективные внешние явления, например, поступая из этических соображений или наслаждаясь произведениями искусства, и ощущать наши собственные субъективные процессы.
Кроме того, мы часто смешиваем ощущения и чувства, когда, например, говорим о ком-нибудь, что он "чувствительный" [4] на самом деле имея в виду утонченность его чувств, обидчивость, повышенную впечатлительность. В парапсихологии "чувствительными" называют людей, обладающих изумительно развитой функцией интуиции. Таким образом, мы имеем дело с любопытной смесью терминов, в которой чувство, ощущение и интуиция являются почти синонимами. Различия между этими словами невозможно определить четко, как бы хотелось нашему интеллекту, так как правда языка не логическая, а психологическая. Очевидно, что и различия между самими функциями не являются достаточно точно определенными. Например, по-французски слово " sentir ", от которого произошло слово "сентименты", означает и "чувствовать", и "ощущать", и "предвидеть" ("чувствовать интуитивно"). Метафоры, употребляемые для описания чувств, используют словарь ощущений; описывая чувства, мы говорим: "мягкий", "сладкий", "горький", отождествляя сенсорное содержание чувства с самой чувствующей функцией.
Близость понятий "чувство" и "ощущение" лингвистически вполне оправдана. Этимологическим корнем слова feeling (чувство) является тевтонское слово fol ; англосаксонское слово fol - m , имеющее тот же корень, означает "ладонь". От того же корня происходит и исландское слово fal - ma - "ощупывать". Этимологический словарь Скита фактически определяет слово "чувствовать" ( feel ) просто как "воспринимать при касании". Связь между чувством (в более широком смысле этого понятия) и рукой можно вывести и другим путем: греческий термин orexis , который переводится как "аппетит", "желание" или "страстное стремление", означает также действие, при котором чего-то достигают, до чего-то дотягиваются, действие, в котором участвует рука. Рискованно на основе этимологии делать далеко идущие выводы, но чувство явно когда-то означало прикосновение.
Во-вторых, чувство часто путают с интуитивной оценкой. Чувство уверенности, правоты, как и чувство гнилости или сомнительности чего-то, являются проявлениями интуиции. Обычно мы предпочитаем говорить "Я чувствую", а не "Я вижу" или "Я нахожу", или "Мне кажется", хотя эти выражения гораздо больше соответствуют интуитивным утверждениям. Высказывания "Он хорошо чувствует живопись" или "Он может почувствовать подноготную человека" скорее характеризуют не чувства, а интуицию.
В-третьих, чувство часто не отличают от эмоции, аффекта или страсти (чувство гнева, волнения, влюбленности, грусти). Как я в какой-то степени показал в своей книге "Эмоция", демаркация границы между этими понятиями является главной проблемой психологии. Юнг обычно не различал понятия аффекта и эмоции (сравни "Психологические типы", том 6, пар. 685). Различия же между чувством и эмоцией (аффектом) имеют у него в основном количественный характер (там же): чувства превращаются в аффекты, когда они дают выход физическому возбуждению. Однако Юнг не заходит слишком далеко в своих выводах, и изучение научной литературы (см. "Эмоция") дает некоторое основание для определения аффекта, скорее, как изначального, частичного и одностороннего механизма выхода энергии, близкого к тому, который ученые, исследующие поведение животных, обозначают термином "врожденные (инстинктивные) реакции", а психиатры - термином "примитивные реакции". Аффект понижает ментальный уровень до отметки, которую Жане назвал низшей частью функции. С другой стороны, эмоция представляет собой суммарную реакцию личности, которая может основываться на аффекте или иметь аффективную компоненту, но при этом содержит и чувственное измерение. Активизируются многие уровни, и сознание через эмоцию трансформируется в сознание символической природы. Эмоции - очень важные состояния: они придают глубину и привносят значение, одновременно разрушают и создают, дают человеку опыт осознания своего тела. Короче говоря, эмоция включает в себя как аффект, так и чувство, и не только их: чувство представляет собой часть активности, связанную, главным образом, с сознанием; аффект, в основном, является физиологическим проявлением.
В-четвертых, чувствующая функция отличается от чувств, которые мы испытываем. Можно испытывать чувства, но при этом не обладать способностью управлять ими, способностью использовать чувствующую функцию. (Подобным образом можно что-то интуитивно чувствовать или о чем-то думать, но при этом не пользоваться преимущественно функцией интуиции или функцией мышления: например, можно иметь в голове мысли, но не быть способным доводить их до логических заключений). Чувствующая функция может оценивать мысли, объекты, вызывающие ощущения, и любое психическое содержание. Она не ограничена только чувствами. Чувствующая функция чувствует (оценивает и определяет свое отношение к ним) не только чувства. Мы можем чувствовать свои мысли, определять их ценность и значение. Мы можем почувствовать, что даже наиболее сильные ощущения или интуитивные озарения на самом деле малозначащи или не заслуживают внимания. Точно так же мы можем думать и рассуждать о чувствующей функции и чувствах - чем мы и занимаемся в этой лекции. С самими чувствами - раздражением, радостью, скукой - можно обращаться адекватно или неадекватно, оценивать их с помощью чувствующей функции положительно или отрицательно. Мы возвратимся к этой теме несколько позже, при рассмотрении работы подчиненной функции. Итак, человек, который многое чувствует и буквально переполнен чувствами, может не принадлежать к "чувствующему типу", в то время как чувствующий тип, хладнокровно управляющий своими чувствами, может показаться совершенно лишенным чувств, отстраненным и безразличным. Между чувствами и чувствующей функцией такая же разница, как между содержанием и процессом, который организует и выражает это содержание. Однако, после того как мы установили указанное различие, не следует придавать ему слишком большое значение. Фактически постоянный субъективный процесс чувствования является пассивным фоном для чувствующей функции.
В-пятых, чувство часто легкомысленно смешивают с концептуальными символами "анима" и "Эрос". Эрос является атрибутом союза, привлечения, привязанности, связи, взаимоотношений, увлеченности, связывающих людей друг с другом. Он имеет свои корни в желании и таких специфических аффектах, как непреодолимое влечение, сжигающая страсть, воспарение, умирание; его специфические символы: крылья, стрелы, дитя, огонь, лестница. Как архетипическая доминанта, Эрос отличается и от анимы (психологического комплекса), и от чувства (психологической функции), хотя они могут брать на себя роль тени Эроса и подпадать под его влияние; в этом смысле Эрос - метапсихологическое явление, он Бог или Демон и является более широкой категорией, чем анима или чувство.
Анима, по определению, есть женский аспект личности мужчины и всегда женственна. Однако Эрос - всегда мужчина; его образы в различных культурах подтверждают это. Кама, Эрос, Купидон, Фрей, Адонис, Таммаз - все они мужчины. Являющиеся олицетворением просветленной любви Кришна, Будда и Иисус, при всей их мягкости и воздержанности по отношению к сексуальной функции воспроизведения рода, также мужчины. Эротический принцип активен и целеустремлен; проповедовать, учить, странствовать, вести души к искуплению, а героев и мужей к судьбоносным испытаниям, поражать плоть стрелами, любовь - это мужское дело, требующее мужской силы. Эрос воздействует на мир и на душу. Вне зависимости от того, в каком направлении происходит движение: снисходит ли свыше благодать или душа стремится ввысь от несовершенства к совершенству, эрос в каждом контексте, христианском или любом другом, остается духовным творческим мотором, первичной движущей силой.
Хотя чувство можно рассматривать как проявление эроса внутри сознания, а чувствующую функцию считать происходящей из архетипического Эроса, принцип эроса все же значительно отличается от чувства в том отношении, что чувство - категория человеческая. Чувство - индивидуальное свойство сознания, ограниченное пространственными и временными рамками. Эрос же, как говорят нам письменные источники, всегда универсален и безличен, даже бесчеловечен и демоничен. И в роли сексуальной побудительной силы, и в роли космогонической силы, сохраняющей единство Вселенной, эрос остается безличным - силой, а не чувствующей функцией.
Следовательно, мы в праве говорить как о людях с сильным эросом и слабой чувствующей функцией, так и о людях с дифференцированным чувством и слабым эросом. Если вспомнить, что эрос можно представить как жизненную силу, швыряющую нас в водоворот жизни, поднимающую со дна всю грязь и вовлекающую душу человека в материи, выходящие за пределы его понимания, то сможем постигнуть, как мало общего имеет эрос с дифференцированной чувствующей функцией. Любовники могут вступать в связь, не испытывая никаких чувств; достаточно эроса, чтобы наплодить любое потомство, соединить в символические единства все виды противоположностей. С другой стороны, обаятельный "чувствующий человек" или интроверт с "глубоким чувством" может оказаться совершенно не затронутым архетипом эроса. Исследуя истерию, социопатию и шизоидную отстраненность, можно хорошо понять различие между эросом и чувством. Чувство может функционировать, хорошо приспосабливаясь к психопатическому аспекту комплекса, очаровывая и проявляя все признаки заинтересованности в отношениях, и при этом под такой маской будет скрываться стремление к власти и выгоде, а не эрос. Множество грехов, связанных с отсутствием эроса, покрываются словами "интроверсия" или "чувствующий тип", так что глубоко чувствующий интроверт может прожить жизнь, в которой ни страстные ошибки эроса, ни его стремительные порывы никогда не затронут его личность.
На семинарах Юнга ( "Анализ сновидений", том II , 1929 -1930, 3-е издание, 1958, Клуб психиатров Цюриха, стр. 292, 293)[5], которые так и не были изданы в авторской редакции, в связи с чем их нельзя цитировать. Юнг определяет некоторые различия между чувствующей функцией, любовью и эросом. Он указывает на то, что любая функция, а не только чувствующая, может находиться под влиянием эроса. И все же он пытается рассматривать проявление высочайшей степени развития чувствующей функции посредством любви. Трудности, с которыми мы сталкиваемся при различении этих терминов, отражают трудности, существующие изначально внутри нашего чувства, любви и эроса. Эрос есть Бог; утратив с ним связь, мы оказываемся в замешательстве и спорим, выясняя значение понятий agape (христианская любовь), philia (человеколюбие), caritas (милосердие) и amicus (дружба). И это неудивительно: в конце концов, кто же знает, что такое любовь?
Противоречия между логосом и эросом, между мужским и женским началом, между любовью и властью и многие другие знакомые нам противоречия необходимо понять в первую очередь как иллюзию противоположностей. Существуют методы представления вещей разделенными, противоречащими одна другой, различающимися; такие методы полезны для познания природы разумом, всегда нуждающимся в таких упрощениях, так как он никогда не бывает вполне готовым постигнуть сложную природу психической реальности, которая всегда комплексна. Поэтому позволим себе не слишком настаивать на принципах противостояния - логос против эроса. В эросе присутствует логос, как в духовном начале присутствует эрос. Эти принципы мышления являются символическими идеями, и сущность каждой из них необходимо понять соответствующим ей способом, а не относиться к ним как к фишкам в игре противоположностей.
Маскулинность эроса нужно всегда четко отличать от его женского двойника, с которым он обычно тесно связан. Отсюда и возникают мифологические фигуры Матери и Сына как аспекты одного образа в другом: сын усваивает и приводит в действие материнские качества. Великая Богиня и все ее вариации, такие как Куан-Уин, Деви, Астарта (Иштар), Кибела, Афродита, Венера, Фрейя или Мария обладают другим свойством. Сущность ее любви более пассивна, более терпима, менее дифференцирована. Негативным выражением этой сущности является ее хорошо известный промискуитет, позитивным - ее бесконечное плодородие и всеобъемлющее милосердное сострадание.
Нельзя забывать, что любая современная дискуссия о чувствующей функции и о том, что именно она чувствует, всегда будет осложнена недостатками нашего языка и нашей культуры, в которых господствуют ошибающееся чувство и неуправляемые эмоции. Сжатие субстанции всегда приводит к соединению элементов и превращению ее под воздействием тепла и давления в липкую смесь. Там, где подавляется женское начало, чувства и эрос, их выразителями становятся женщины. Но без тщательного анализа мы не можем определить, какие свойства присущи полученной смеси. Индивидуальный психотерапевтический анализ при удачном стечении обстоятельств способен привести к разделению этих различных качеств. Затем Эрос может быть освобожден от отождествления с пассивно-женственной и неразборчивой Великой Богиней, анима-комплекс - от доминирования эротизма, а женщины - от бремени бессознательной женской стороны мужчин и обязанности нести чувствующую функцию мужчин и их аутентичную и необходимую зависимость от эроса.
Юнговское определение чувства следовало бы привести целиком, но мы можем выбрать из него несколько отрывков (см. "Психологические типы". СПб. 1995):
Чувство - есть прежде всего процесс, происходящий между эго и каким-нибудь данным содержанием, притом процесс, придающий содержанию известную ценность в смысле принятия или отвержения его ("удовольствие" или "неудовольствие"), но далее это также процесс, который помимо определенного содержания сознания или ощущений данного момента может возникнуть изолированно, в качестве настроения.(834).
...Чувство есть также разновидность суждения, отличающаяся, однако, от интеллектуального суждения, постольку, поскольку его цель состоит не в установлении логической связи, а в установлении субъективного принятия или отвержения. Оценка при помощи чувства распространяется на всякое содержание сознания, какого бы рода оно ни было. Если интенсивность чувства повышается, то возникает аффект, который есть состояние чувства с заметными телесными иннервациями. (835).
Чувство, подобно мышлению, есть функция рациональная, ибо, по свидетельству опыта, ценности, в общем, устанавливаются по законам разума точно так же, как понятия, в общем, образуются по законам разума.
Понятно, что вышеприведенные определения не характеризуют сущности чувства, а дают лишь внешнее описание его. Интеллектуальная способность понятий оказывается неспособной формулировать на языке понятий сущность чувства, потому что мышление принадлежит к категории, несоизмеримой с чувством... (837, 838). Когда общая установка индивида ориентируется чувствующей функцией, то мы говорим о чувствующем типе (839).
Чувствующая функция - это протекающий в нашем сознании психологический процесс оценки. Посредством чувствующей функции мы оцениваем ситуацию, личность, объект, момент времени с точки зрения их значимости. Предпосылкой для чувства, следовательно, является структура чувственной памяти, шкала ценностей, которую можно приложить к оцениваемому событию. (Отсюда мы сразу можем понять, насколько важен анализ детских воспоминаний для раскрытия родительского влияния на структуру чувственной памяти и формирование шкалы ценностей.) Некоторые авторы особо подчеркивают структуру чувственной памяти, основанную на впечатлениях прошлого, и предпочтение чувствующими типами былого настоящему. Этот довольно схематичный способ построения теории психологических типов по их отношению ко времени дает положительный эффект, подчеркивая важность времени в отношении функций и, особенно, важность аккумуляции чувственного опыта как основы чувствующей функции. (См. Н. Mann , M . Siegler , H . Osmond , "Миры Времени", J . Analyt . Psychol . 13:33 ff .)
Как непрерывно продолжающийся процесс, который придает чувству определенный тон или получает его, даже если тон чувства - безразличие, чувствующая функция связывает субъект с объектом (задавая его цену) и объект с субъектом (включая его в шкалу ценностей субъекта). Следовательно, эта функция служит для определения отношений, и ее часто так и называют "функцией отношений". Когда черная кошка перебегает мне дорогу и я замедляю шаг, хмурюсь и ощущаю страх, то реагирую на это событие не только физиологически. Это событие, также как и кошка, оценивается в терминах моей субъективной системы ценностей, которая устанавливает значение возникшей ситуации. Чувствующая функция связала меня с этим событием, вызвав беспокойство и негативное суждение. События, которые не были оценены, а просто восприняты и зарегистрированы или поселились в мозгу в виде причудливых интуитивных впечатлений, не были прочувствованы, а потому нельзя сказать, что я имею к ним какое-либо отношение, как и они ко мне. Я могу видеть яркие сны, вести изнурительную борьбу, не чувствуя их ценности, а потому они не имеют отношения к моему сознанию. Итак, подводя итоги, можно сказать, что чувство формирует отношение субъекта к объекту, в содержимом психики появляется его оценка и возникает общий чувственный тон, настроение.
Как процессу, чувству требуется время, больше времени, чем необходимо для восприятия. Подобно мышлению, оно должно рационально организовать впечатления и составить о них суждение; в отличие от мышления, это суждение принимает форму оценки. Чем более дифференцирован и богат набор оценок, тем медленнее может протекать чувственный процесс. (Подобное происходит и с мышлением: чем более дифференцирован мир идей, тем медленнее может протекать процесс оформления новой мысли). Составляя суждение об объекте, чувствующая функция подводит баланс оценок, сравнивает тона и качества, взвешивает его важность и, наконец, выносит решение об открытых ею ценностях. На более примитивном уровне чувствующая функция оперирует в основном реакциями: да - нет, нравится - не нравится, принять - отвергнуть. По мере ее развития у нас постепенно формируется более тонкое отношение к ценностям и даже к системам ценностей. При этом суждения нашей чувствующей функции начинают все в большей степени опираться на рациональную иерархию ценностей, независимо от того, относится ли это к сфере эстетического вкуса, этических ценностей, социальных форм или человеческих отношений. Хотя эти системы ценностей и суждения, основанные на них, не являются логическими, они рациональны. Развитая чувствующая функция - это разум сердца, не вполне понятный разуму ума.
Разница между логическим и рациональным по отношению к чувству, возможно, заслуживает более подробного описания. Хотя чувство не прибегает к силлогизмам, в его действиях есть и точность, и очевидная разумность. Например, можно обладать вкусом/который нельзя логически объяснить или проверить экспериментально, но который тем не менее отличается последовательностью и систематичностью. Способность правильно подойти к разрешению проблемы или разговору с человеком свидетельствует о рациональном выборе и регулировке необходимых действий. Но при этом эти действия могут не быть рассудочными. Человек говорит разным людям разные вещи в соответствии с ситуацией и тем, что собеседник хочет услышать. Ответы на вопросы могут оказаться неверными, некорректными, но с точки зрения чувства абсолютно правильными. Когда ребенок просит что-то объяснить ему, ответ может диктоваться или мышлением, или чувством; иногда успокаивающая выдумка может оказаться "правдивее" разумного разъяснения. Попасть ответом точно в цель не всегда значит сообщить фактическую или логическую истину. В терапевтической практике часто оказывается, что мастерски рассказанный абсурдный анекдот или притча помогают разрешить психологическую проблему лучше, чем логически безукоризненное убеждение. При разрешении конфликта часто важнее нарисовать цельную картину примирения, чем прибегать к логике и опираться на факты. Чувствующая функция создает ситуацию, в которой рациональное сочетание различных точек зрения может быть достигнуто несмотря на то, что стороны не урегулировали все спорные вопросы и не пришли к логически разумному компромиссу. Можно ощущать иррациональное недовольство предстоящей встречей или необходимостью выполнения какого-либо обязательства и в то же время пребывать в полной гармонии со своими оценками и настроением. Проснувшись утром, мы получаем от чувства сведения о том, как мы себя чувствуем независимо от внешних реалий: погоды, времени на часах, дневного расписания, состояния нашего тела. И самое главное - именно чувство вносит в любовь порядок и логику.
Существует ощущение времени, связанное с чувствующей функцией, которое не описано в литературе, но тем не менее является частью ratio (разумного) в чувствующей функции. Ощущение времени и ритма, даваемое чувствующей функцией, часто вступает в противоречие с логическими доводами и заставляет совершить правильный поступок в неподходящий момент. Существует чувство каждого отдельного момента времени и каждой цепочки таких моментов. Каждую жизнь характеризует свое чувство времени, ощущающее, как оно течет. Это чувство превращает историю фактов в историю человеческой души, а цепи событий придает определенный ритм. Биография - это представление состояний чувства во времени, чувства отдельной личности и эпохи.
Несмотря на то, что чувство является оценочным процессом, несмотря на то, что Юнг обнаружил факты, приведшие его к определению чувства, в оценочных ответах при проведении ассоциативных тестов, даже несмотря на то, что обычно можно построить оценочную шкалу, чувство нельзя упростить настолько, чтобы оно соответствовало системе "боль - удовольствие" или "нравится - не нравится". Некоторые теоретики, используя свою логику, пытаются свести чувство к паре жестких гедонистических координат. Но все шкалы дифференциации эстетического чувства (прекрасно - безобразно), нравственного чувства (хорошо - плохо), человеческого чувства (любовь - ненависть, приподнятое настроение - депрессивное), биологического чувства (притяжение - отталкивание, отступление - экспансия) находятся за пределами простых гедонистических предпочтений "нравится - не нравится". Сведение чувства к чисто гедонистическому понятию неизбежно приводит к гедонистической философии, в которой иерархия чувственных оценок и суждений втиснута в рамки удовольствия и боли. Затем вводится количественная мера, и чувство покоряется организованному мышлению.
Природа чувствующей функции более сложная. Она зарождается не из простейших элементов. Подобно музыке, она начинается скорее как Gestalt (целостный образ) мелодии, чем как ряд элементарных тонов. Чувство играет мелодию, и в каждой ситуации звучит своя мелодия, отвечающая ценностям этой ситуации. Как говорят в эстетике: мы судим произведение искусства по его законам, в соответствии с целями, ради достижения которых оно было создано.
Даже в процессе анализа или консультирования попытка раскрыть чувство с помощью вопроса "Он вам нравится?" или "Это вам нравится?" оказывается неправильной и бесполезной. Если следует вялый ответ "Да" или "Нет", он обычно является выражением не истинного индивидуального чувства, а чего-то более детского и механического, может быть, принятой в семье точки зрения. Это аффективная реакция комплекса, а не сознательное чувственное суждение. "Нравится" и "Не нравится" - сложные утверждения, требующие взвешенного анализа. Нормальный ответ чувства на вопрос "Он вам нравится?": "Это зависит...". Это зависит от ситуации, от того, что я подразумеваю под словом "нравится", от того, о каких качествах человека меня спрашивают, и т. д. Чувствующая функция сортирует все эти факторы, как говорил Юнг, это - процесс. Приведение понятия чувства к простой альтернативе "нравится - не нравится" означает девальвацию интеллекта; это так же неоправданно, как и приведение всех мыслительных процессов к дихотомии: истинно - ложно. В психоанализе любое подобное приведение является насилием. Мы можем разделять, анализировать, описывать, но приведение всегда умаляет, так как оно разрушает оцениваемые чувством целостность события и экзистенциальную реальность момента, которые всегда комплексны. Именно чувство придает им комплексность. Чувство регистрирует качество и значение события. А потому действие чувствующей функции прямо противоположно приведению - она выявляет и усиливает полутона и оттенки.
***
Мы долго обсуждали эти тонкости концепции чувства, чтобы показать, что нельзя говорить о чувстве в общераспространенном туманном и сентиментальном стиле. Мало сказать, что существует чувство вины, ущемленные чувства и неадекватные чувства. Недостаточно призвать пациента выразить свои чувства. Необходимо подвести под понятие, выражаемое словом "чувство", определенный теоретический базис. Данный в этой главе анализ понятия чувства является этапом в решении задачи сделать более точным само наше чувство. Кроме того, это способ осознать чувство, сделать его сознательным.
Чувствующая функция подобна материку, погребенному в коллективном бессознательном, который движется, вибрирует и сотрясает основы наших верований, ценностей и, конечно, всего стиля жизни. Все, что касается эротизма и одиночества, старения и преступного поведения, насилия и общения, отражает присутствие чувства в коллективном бессознательном. Никто не может избежать его; все кажется таким неопределенным, когда потрясены чувства, когда мы не можем больше опираться на прежние ценности и обычаи, на систему взаимоотношений, связывающих социальные группы. Психотерапия, похоже, обнаружила это движение погребенного материка и сейчас делает упор на восприимчивость, связанность и выражение чувств. Безусловно, это - односторонний подход к психическому, слишком личный и слишком сентиментальный. Кажется, что психотерапия не задумывается над коллективными движениями психического, влияющими на ее догмы: когда сильно подавлялся секс, мы получили венскую школу, затем везде присутствовал материнский комплекс, стало популярным грудное вскармливание; сейчас увлекаются чувствующей функцией; вскоре главными темами станут агрессия, насилие и враждебность.
В данный момент, когда я пересматриваю эти лекции (1970), чувство стало содержанием и основной процедурой терапии. Мы как будто бы снова находимся в эпохе Романтизма, когда чувства решают все; мы помешались на чувствах - "Как вы это чувствуете?", "Выразите ваши чувства", "Что вы чувствуете по этому поводу?" Взаимоотношения между людьми стали концентрироваться вокруг описания чувств, подменяя собой обмен идеями и инсайтами. Более того, интеллектуальный дух психического и обмен мыслями рассматриваются теперь как измена "движению", всему "гуманному" и "подлинной личности". И снова мы наблюдаем, как мышление и чувство становятся архаическими противниками. Ох уж эти чувства, выражаемые и разделяемые в терапевтических группах и сообществах нового типа, невероятно личные и надоедливые! Нам так нравится верить, что наиболее личное является также и наиболее индивидуальным, хотя личное, включая эго, отражает банальности и общие места. Интимные приключения личности, совершившей "чувственное путешествие", подобно домашнему фильму о путешествиях по национальным паркам, скучны, потому что душа не получает никакой пищи от впечатлений чисто личного характера. Личный опыт должен превратиться в нечто фантастическое, чтобы затронуть душу; иначе говоря, он нуждается в поэтической, метафорической, мистической окраске, выходящей за пределы личного чувства. Новые терапевтические культы, подчеркивающие роль персонального чувства, исходят из ложной гипотезы. Противопоставляются личные переживания и общие или обезличенные, или абстрактные переживания. Но ведь личный опыт - лишь один из уровней коллективного, общего опыта. Каждый человек испытывает страх, когда на него нападают, стремится сам не зная к чему, ссорится, ненавидит, огрызается. Личное лучше рассматривать как чувство на банальном уровне эго, подобно неискушенному подростку, считающего себя чувственным центром Вселенной.
В самом деле, горько сознавать, что мы настолько отстранились от чувства и его форм, что вынуждены играть в песочницах, ползать по полу, бегать обнаженными по лесам, позволять незнакомцам прикасаться к себе или внимать профессиональным проповедникам, читающим нам отрывки из дешевой поэзии, чтобы мы могли "что-то почувствовать". И все же всегда за сиюминутными тенденциями существует сама душа, которая борется с улавливанием душ, происходящим сейчас в сфере чувств. Эта потерянная, выродившаяся чувствующая функция проявляется в неуклюжей нежности и чувствительности, в попытках соприкоснуться, добраться, войти в контакт, - и все ради того, чтобы психотерапевты ее систематизировали, загнали в приносящие доход профессиональные схемы, с помощью которых нас будут учить быть чувствительными, соприкасаться, входить в контакт. Возможно, эти новые программы имеют куда большую ценность, чем та, которой наделяет их мое чувство. Но существуют и другие способы реализации чувствующей функции, о которых я надеюсь рассказать вам в этих лекциях.
[4] По-английски " sensitive " (прим. ред.)
[5] Сейчас эти труды опубликованы под названием "Анализ сновидений: Заметки с семинара 1928/1930 г." ("Dream Analysis: Notes of the Seminar Given in 1928/1930", ed. William McGuire, Princeton : Princeton University Press , 1984).