Карл Густав Юнг говорит о смерти
Лет 5-7 назад этот перевод был выложена на Юнгленде кем-то из пользователей. Недавно обнаружил у себя в компьютере сохраненную страницу. Посик по сайту не дал результатов, поэтому выкладываю перевод повторно.
Однажды Вы сказали, что смерть в психологическом отношении столь же важна, как и рождение. И, подобно ему, она неотъемлемая часть жизни. Но ведь она не может быть подобна рождению, ведь она — конец жизни, не так ли?
Да, если она действительно — конец. Но сейчас мы уже совсем не так уверены в этом. Можно уверенно утверждать, что смерть человека — это конец его личностного сознания. Но мы не знаем, прерывается ли в момент смерти психический процесс в целом: ведь ныне мы значительно меньше уверены в "привязанности" психической субстанции к мозгу, чем полвека назад, поскольку сейчас нам достоверно известны специфические особенности психе, показывающие, что она совершенно не ограничена пространством и временем. Вы можете иметь видения или сны, в которых открываются будущие события, вы можете видеть сквозь преграды, и еще множество аналогичных вещей. Психическая субстанция, судя по всему, не знает пространственных и временных ограничений. Бессознательное всегда проявляет себя так, словно оно пребывает вне пространства и времени. Практически это означает продолжение жизни после физической смерти, своего рода психического существования, вне привычных нам рамок времени и пространства.
То есть, Вы полагаете, что смерть - это, вероятно, конец или Вы верите …
Мне трудно ответить на ваш вопрос. Видите ли, слово "верит" — сложная вещь для меня. Я не могу "верить" во что-либо, я должен иметь достаточные основания, чтобы построить какую-либо гипотезу. Я не могу позволить себе верить во что-то только ради веры, или потому что мне хочется верить. Но когда есть достаточные основания для некоторой гипотезы, я, естественно, приму их. Я скажу, что следует предполагать, что вещи могут обстоять так, но не следует исключать возможности, что все может быть иначе.
Однажды Вы сказали нам, что мы должны расценивать смерть, как одну из целей жизни
да
и пытаться уклониться от нее - это уклониться от жизни и целей жизни.
Да
Какой совет Вы дали бы людям, приближающимся к закату жизни, чтобы позволить им принять смерть как цель, когда большинство из них должно фактически полагать, что смерть - конец всего?
Хорошо, я скажу, что могут делать старики. Весьма интересно наблюдать как их бессознательное поступает с тем фактом, что они с очевидностью находятся в нескольких шагах от окончания жизни. Оно игнорирует этот факт! Жизнь ведет себя так, как будто она будет продолжаться бесконечно. Я считаю, что для стареющего человека лучше жить смело глядя в будущее, с нетерпением ждать следующего дня, как будто у него впереди столетия, - и тогда он живет должным образом. Но когда он боится, когда он не видит впереди будущего, когда он оглядывается назад, - он превращается в камень, он становится жестким, и фактически умирает раньше своего времени. Конечно, весьма очевидно, что мы все когда-нибудь умрем, и это — печальный финал всего, но однако в каждом из нас есть что-то, что не верит этому. Но это чувство — просто факт, психологический факт. Само по себе его наличие еще не означает для меня, что это доказывает что-то о жизни после смерти. Мы просто не знаем об этом ничего научно определенного. Но с психотерапевтической точки зрения значимо другое: например, мы можем не знать, почему мы нуждаемся в соли, но мы все равно употребляем соль, руководствуясь инстинктивной потребностью, и это помогает нам чувствовать себя лучше. Так же обстоит дело и с душевными фактами. Если вы думаете некоторым определенным образом, Вы можете чувствовать себя значительно лучше, чем если бы думали иначе. И если Вы думаете в согласии с потоком жизни, начертанным природой, если вы следуете архетипу, тогда, с позиции жизни, Вы думаете должным образом.
---------------------------------
I remember you’ve said that death is psychologically just as important as birth. And like it’s integral part of life, but surely it can’t be like birth if it’s an end, can it?
Yes, if it’s an end. And there we are not quite certain about this end. Because, you know there are these peculiar faculties of the psyche that is not entirely confined to space and time. You can have dreams or visions of the future, you can see around corners, and such things. Only ignorants deny these facts. It’s quite evident they do exist and have existed always. These facts show that the psyche, in parts at least, is not dependent upon these confinements. And than what? When the psyche is not under that obligation, to live in time and space alone, and obviously it does not. Then to that extent the psyche is not subjugated, to those rules. And that means practical continuation of life, sort of psychical existence, beyond time and space.
Do you yourself believe the death is probably the end or do you believe …
Well I can’t say. You see, the word “believe” is difficult thing for me. I don’t believe, I must have a reason for certain hypothesis. Either I know a thing, and then I know it and I don’t need to believe it. I don’t allow myself for instance to believe in thing just for the sake of believing it. I can’t believe it. But when there are sufficient reasons for a certain hypothesis, I shall accept these reasons, naturally. I shall say we have to reckon the possibility of so and so.
Well, you told us that we should regard death as being a goal
Yes
and to shrink away from it is to evade life and life purposes.
Yes
What advice would you give to people in their later life to enable them to do this when most of them must in fact believe that death is the end of everything?
Well, you see I have treated may old people. It is quite interesting to watch what their conscious doing with the fact that it is apparently threatened with a complete end. It disregards it! Life behaves as if were going on. And so I think it is better for old people to live on, to look forward to the next day, as if he had to spend centuries, and then he lives properly. But when he is afraid, when he does not look forward, he looks back, he petrifies, he gets stiff, and he dies before his time. But when he is living on looking forward to the great adventure which is ahead, then he lives and that is about what the unconscious is intended to do. Of course it is quite obvious that we are all going to die and this is a sad finale of everything, but nevertheless there is something in us that does not believe it, apparently. But it is merely a fact, a psychological fact. It does not mean to me that it proves something. It is simply so. For instance, I may not know why we need salt, but we prefer to eat salt too, because you feel better. And so when think in a certain way, you may feel considerably better. And if you think along the lines of nature, then you think properly.
456 Главным образом, труды цюрихской школы оправдали применяемость психоанализа в качестве метода исследования душевных болезней. Психоаналитическое исследование шизофрении, например, дало нам возможность важных проникновений (инсайтов - S.) в психологическую структуру этого поразительного заболевания. Боюсь, что меня повело бы слишком далеко, если бы я захотел глубже вникнуть в результаты этих исследований. Одно учение о психологических детерминантах, господствующих в пределах этой болезни, уже представляет собой необыкновенно широкую область; если же я захотел бы изложить еще и символические проблемы шизофрении, то пришлось бы выложить целые груды материала, которые невозможно вместить в узкие рамки этих лекций, преследующих цель общей ориентировки.
457 Проблема шизофрении за последнее время до чрезвычайности осложнилась благодаря внесению новой, психоаналитической постановки вопроса в область мифологии и сравнительного религиеведения, что позволило нам глубже проникнуть в этнологический символизм (культурно-историческую символику - S.). На знатока символики сновидений и шизофрении необычайное впечатление производит поразительный параллелизм между нынешними индивидуальными символами и символами, встречающимися в истории народов. Особенно ясен параллелизм между этническими символами и символами шизофрении. Осложнение проблемы (слова проблемы нет в оригинале - s.) психологии проблемой мифологии ставит меня перед невозможностью подробно изложить вам мои воззрения на шизофрению. По тем же причинам я вынужден отказаться и от изложения результатов психоаналитических исследований в области мифологии и сравнительного изучения религий. Ибо для этого было бы необходимо представить все принадлежащие к тому материалы. Ныне главным результатом этих исследований является знание широкого параллелизма между этнической и индивидуальной символикой. Мы еще не в силах предвидеть, какие благодаря этому открываются перспективы сравнительной психологии народов. Пока психоаналитическое познание сущности сублиминальных процессов вправе ожидать весьма значительного обогащения и углубления с помощью изучения мифологии.
Работа написана Юнгом в 1912 г. В предисловии ко второму изданию 1954 г Юнг пишет, что первое издание представляет собой лишь исторический интерес, так как с тех пор психоанализ ушел далеко вперед. Никаких исправлений он вносить не стал.
Поэтому мы встречаем в этом тексте устаревшую терминологию. "Этнические символы" стали позднее называть коллективными, "символику шизофрении" - образным рядом. Не каждый образ - символ.
Такие науки как семантика и лингвистика бурно развивались во второй половине 20 в, и дали нам, наряду с другими идеями, теорию (аппарат для описания и понимания) знаковых систем. Теперь компетентный исследователь различает знаки, сигналы, символы, структурные закономерности, функции, формы и многие другие нюансы образного ряда.
В частности, термин "символ" употребляется в узком смысле - лишь для динамической системы двух взаимосвязанных оппозиций, которая обладает потенциалом для возникновения значения объединяющего и превосходящего (трансцендирующего) обе оппозиции.
Так, даже если есть шизофрения такого вида, что еще позволяет больному создать образ или комбинацию образов, сделать рисунок, то легко можно заметить специфику такого рисунка: отсутствие свободного пространства между элементами и/или однозначность изображенного; зритель часто ощущает сначала очарование, "прилипает" взглядом к рисунку, затем обнаруживает, что его мысли стали обрывочными, затем прекратились, появилась головная боль, интенсивные дискомфортные телесные реакции странного рода (перечислены лишь некоторые реакции!) Особо чутким людям требуется 1-3 минуты, чтобы ощутить описанный мной крайне неприятный процесс.
Основная тенденция при этой болезни - противоречивое расщепление разного масштаба, поэтому "все частично", практически все образы - знаки.