"алхимия собственного бытия"

насчет названия - случайно всплыло, понравилось и есть некая ирония в этом. писала не задумываясь, сорри что много букв в небольшом отрывке с продолжением. Я сижу у открытого окна и смотрю на небо в барашковых облаках. Случайно пробуждается мысль поздороваться с этим кучерявым пространством. И я тихо произношу: «Привет!». Привет, привет тебе синева в накинутых на плечи овечьих шкурках. А следом возникает образ спящего Бога, словно малыш уснул на взбитых облачных перинах. И я ему посылаю молчаливый привет, чтоб не разбудить. Шучу, конечно, насчет разбудить. Но мое приветствие ему – это из глубины. Я словно пролилась из чаши остывшим чаем на весь этот замысловатый вид из окна. Вот как будто что-то долго сдерживалось в потайных уголках души, где-то в холодном крае на задворках, а потом разом выплеснулось наружу шутливым приветствием. Я так и не дошла до тех мест, где уснул Бог, не пробудила его, лишь смутным образом улавливала и то, наверное, не своим, а чьим-то. Да и пусть, пусть спит пока. Я-то верю, что когда-нибудь настроюсь на эту самую недосягаемую для меня ноту и найду свой единственный смысл. А сейчас я погрущу из глубины о себе самой и поведаю о своем путешествии, так сказать пройденном пути. Сон ли это был, вымысел ли, фантазия ли буйная посетила, но однажды занесла меня судьба в странное пространство. Земля не земля, и не город, и не царство, и не государство. Очутилась я в лесу, в тени хвойных шапок, засмотрелась на шаловливый ветерок, играющий ветками и вроде как выпала из всего. Выпала, значит, увидела со стороны, это вот словно бы оторвалась мысль моя от моих оснований, и сама б развивалась по видимым только ей граням относительно меня. И вот еще, я как бы увидела образ самой себя и вроде стала наблюдать, какими путями пойдет его развитие. И вот она сказка не сказка, присказка, былинка под вопросом – кто я? Или под названием – алхимия собственного бытия. Жила-была на свете потерянная душа, как-то давно прогнали ее из дома за своенравность и шаловливость. С тех самых пор зависла неприкаянная между мирами: видимым и невидимым. Где-то в промежутке, в щели затерялась и бродила по дорогам, тропкам. И вот, в один из дней повстречала она на своем пути старца с посохом странным. Увидел он потрепанную душу и стукнул в гневе посохом по земле. И тот час посыпались искры, засверкали молнии, луна солнце закрыла, и по земле чернота побежала, вороны с разных сторон закаркали. И вдруг чудо свершилось - обрела душа плоть. Подарил старик ей имя, Ялией нарек и исчез. Оглянулась Ялия вокруг, ощупала себя, к воде подбежала, взглянула и вот она проявилась вновь в мире видимом. Улыбнулась сама себе и пошла дом свой искать. Долго ли коротко шла, увидела на горизонте город дивный. Решила в городе приют поискать. Долго престарелый страх ее не пускал сквозь ворота пройти, из кустов наблюдала за теми, кто входил и выходил. Проголодалась и решила – хватит трусить, пора. Пробралась в город, огляделась, у добрых людей совета испросила и на первое время нашла себе маленькую комнатушку в подвальчике таверны, где наняли ее мыть полы, да мусор убирать. Много ли мало времени прошло, прижилась Ялька в городе дивном. Жила не тужила в маленьком своем пространстве. И вот однажды со всех ворот в город въехали гонцы на взмыленных лошадях, промчались по площадям и скрылись за стенами храма, что стоял в центре города. И город зашевелился, зажужжал, словно потревоженный улей. Что-то явно случилось, давненько город не посещали гонцы инородные, заморские, а тут аж со всех сторон света прискакали. Только Ялька в своем подземелье ничего не слышала. Жила в своем маленьком мирке, радовалась самой себе и жилью, и питанию. А что еще надо, после стольких лет скитаний. А по городу уже носились слухи – беда пришла в края здешние. Как-то рано утром хозяин таверны послал Яльку на рынок, прикупить корзины. Вышла Ялька в город и не узнала лика его. Все пришло в опустение, покрылось пылью серой, хламом, да мусором обросло. Редкие прохожие прятали лица в воротники, под капюшоны в страхе от беды незванной. Пробудилась Ялия от грез сладких, подошла к одной из торговок и узнала о несчастье, о том, что люди запасаются пропитанием, уходят в пещеры, под землю. Всю дорогу обратно задавалась вопросом: –Как так, неужели не понимают, что не прожить в темноте долго, в земных темницах. Люди-то не твари пресмыкающиеся, и не черви земные – это им уготовано Богом житие такое, но никак не людям. Неужели что-то сменилось в вечных законах, неужели Бог прогневался на людей за что-то? Так и проходила с этими нерешенными вопросами до судного дня. И вдруг стало темно, очень темно. Ялька выбежала на крыльцо таверны и увидела невообразимое в небе. Словно в покрывало укутывали солнце и крали с небосвода, и становилось вокруг все темнее и темнее. Люди в ужасе носились со своими котомками, кто-то молился, кто-то плакал в отчаянье. Лишь Ялька стояла на крыльце и молча, бесстрашно смотрела в черноту. И вдруг услышала она свой шепот, рожденный из глубин, что сколько б не осталось нам жить без солнца, ничто нас не согреет, если не научиться зажигать огонь и тепло изнутри. А как же это сделать, размышляя, она вернулась в свое уютное жилье. И уснула. И явился к ней во сне старец с посохом, стукнул как тогда о землю, только искр и молний не было, лишь воронье бедово каркало. И поняла она, что умирает плоть ее и вновь бродить ей неприкаянной в щели между мирами. Взбунтовалась во сне и кричала старику, на старика, плакала, молилась, заболела душой и телом, да и умерла вместе с дивным городом и его населением. Сколько-то времени прошло или не прошло, может миг сверкнул и угас, носилась в пространстве душа мятежная, уснувшая в мягких облачных объятиях. А потом вдруг сверкнула и пробудилась. И слышен был шепот, голос знакомый – Кто я, где я? Помню лишь имя свое – Ялия. И только прошелестело имя, взорвалась ярким светом и радужными переливами. А потом мягко опустилась на землю куколкой. Вдруг услышала женский восторженный смех. И незабываемые слова: -Ты только посмотри, какая прелесть, как она тут очутилась? С земли перекочевала в теплые, заботливые руки и Ялька ощутила ласковую нежность и вспомнила - так было когда-то. - Может это мой дом? Тем временем женщина принесла ее домой и положила на свой рабочий стол. Ялька слышала ее голос и узнавала в ней кого-то далекого. Мужской редко звучал в этой комнат и всегда вибрировал трубным звуком, но тоже знакомой нотой. - Где я? И кто они? Как-то в один из дней Ялька услышала разговор о себе, они спорили, что с ней делать. Женщина пыталась отстоять право на рождение, ей хотелось увидеть, как вылупляется Ялька. Мужчина хотел вскрыть и исследовать столь яркий, неизвестный материал. И Ялька забеспокоилась и поняла, что дом не ее. И она судорожно начала вспоминать, как оказалась здесь, только вот память молчала, лишь странные отзвуки далекого пробуждали рассеянные звуки. И вот однажды Ялька услышала стук тук-тук, кто-то настойчиво пытался пробиться к ней. Болью внутри отзывалась эта барабанная дробь и пробуждалась отчаянной злостью от своего бессилия. А потом вдруг нахлынула сила и вместе с ней память. И Ялька вспомнила свой последний крик, а потом смерть там когда-то очень давно. Обида обожгла изнутри, но на этот раз она решила не сдаваться, все быстрее и быстрее раскручивалась из спеленавших наслоений. И вот оно чудо. Раскололась оболочка и Ялия бабочкой вспорхнул ввысь, увернулась от наглой вороны, что долбила куколку своим толстым клювом, облетела комнату и исчезла в окне. - Свобода! Ялька ликовала и порхала среди неизвестных трав, деревьев, полей, морей. Она свободна. И как тогда, в том далеком дивном городе была счастлива и облетала весь этот большой мир. Но случилось или повторилось все снова. Разыгралась сильнейшая буря, Яльку занесло в пустыню, где она в последний миг своего существования поблагодарила за ту красоту, что подарил ей этот мир. Она вновь умирала, и в последний момент вспомнила старика с посохом, и он явился перед ней, как когда-то давно. Стукнул посохом, отбивая последний Ялькин выдох и прошептал: - Это не конец, мы еще встретимся.