Дьявол и трикстер, сходство и различие.

http://youtu.be/ShFWK1NSf7Y
Если анализировать фигуры Дьявола и Трикстера, то на ум приходят два сообщающихся сосуда. В отрывке, приведённом Астрейей, Люпин учит превращать страшное в смешное (или Дьявола в Трикстера). Дементр появляется из образа смеющегося клоуна (трикстера). Рядом с Сатаной Булгакова возникают трикстерные фигуры (кот-бегемот).В образе Сатаны всегда есть немного от трикстера (лукавый), а в образе Трикстера немного дьявольского.
В работе Ю.Чернявской поднята интересная дихотомия хаос-порядок(космос) или трикстер-культурный герой. Я бы развила эту тему в сторону Хаос (Сатана)-посредник (Трикстер)-Космос (Бог). Трикстер, как превносит хаос в космос , так и превращает космос в хаос, отсюда и его двоякость.
Шерри Салман и рогатый Бог-хранитель

Шерри Салман (Sherry Salman, 1986) увидела нашу дьявольскую фигуру в образе кельтского рогатого Божества, архетипического образа священной мужской силы и защиты (а также Трикстера). Вот что она говорит о нем:

... рогатое Божество представляет собой хранителя, целителя и творца иллюзий, служащего связующим звеном объективной психики. Оно является неуловимой, преобразующей субстанцией самой психики — врагом (дьяволом или Антихристом) и спасителем, который, с одной стороны, защищает Таинства от разрушительных влияний, а с другой стороны, оберегает человеческую душу от контакта с тем, чего она не может вынести. Столкновение с ним приводит к конфронтации с объективной психикой и нашими собственными ограничениями,— а это одна из главных задач психотерапии.

(Salman, 1986: 7; курсив автора)

Салман утверждает, что этот образ активируется всякий раз, когда затрагивается психоидный уровень психики. Рогатое Божество имеет одну постоянную функцию — функцию защиты (там же: 11). В мужской психике эта фигура часто компенсирует неадекватные отношения с отцом и сначала предстает в образе могущественного и опасного мужчины, часто демонического — иногда в виде хтонической фигуры заросшего волосами дикаря, наделенного добротой и умом. Шаманический творец иллюзий, Рогатый Бог может принимать обличья животных, его теневой аспект иногда представлен в образе оборотня. В том случае, если эта энергия подавлена или отщеплена в жизни индивида, Рогатый Бог предстает как король Иного Мира, как Гадес, похитивший Персефону, выйдя из расщелины в земле, открытой для него самой Геей. По существу, он представляет силы, дающие импульс жизни, существо фаллической творческой энергии психики — прорывающейся и увлекающей эго во тьму. В христианстве он правит преисподней, адом. С другой стороны, как Люцифер он приносит свет и служит связующим звеном с бессознательным в позитивном смысле.

В своем негативном проявлении, пишет Салман, этот образ сопровождает нас в отреагируемых актах насилия, наркомании, навязчивых паттернах извращенной сексуальности и в злоупотреблении психоактивными веществами. Будучи интегрированной, эта фигура дает мужчине эффективное маскулинное эго, владеющее своей собственной деструктивностью (там же: 16); женщина же обретает эффективный анимус, связанный как с внешним миром, миром тела, так и с "иным" миром психики.

Сандер, Биби и демонический Трикстер

В своей важной статье Дональд Сандер и ДжонБиби (Sander& Beebe, 1982) развивают идею Юнга о двух характерных видах комплексов: с одной стороны — это эго-сопряженные комплексы (проективное содержание которых, являясь частью эго, вытесняется), и, с другой стороны — эго-проективные комплексы, т. е. те, что обычно переживаются не как часть идентичности эго, а скорее, как спроецированные качества в других людях. Эти комплексы "находятся на более глубоких уровнях бессознательного, чем теневые комплексы" (там же: 304). По утверждению авторов, эго-проективные комплексы также обычно являются биполярными, "расщепляясь" на такие качества, как "властная жестокость и беззащитная ранимость. Каждый их этих полюсов может быть представлен в сновидении" (там же: 305). Здесь мы видим нашу диадическую структуру.

Вслед за Юнгом авторы рассматривают, каким образом одержимость эго "эго-проективными" комплексами приводит к архетипическим аффектам и примитивным формам проекции и проективной идентификации. Видимо, основание таких форм проекции лежит в архетипическом ядре комплексов. Например, в центре отцовского комплекса (если отец был алкоголиком, социопатом, жестоким и далеким от норм этики) лежит архетип "демонического трикстера". Пациент до такой степени идентифицирует себя с этой фигурой, что в конце концов убивает сам себя (ср. там же: 311-12).

Развивая тему архетипа Трикстера, авторы предполагают, что "мания часто представляет собой одержимость эго архетипическим аспектом тени, не случайно названный трикстером"(там же: 321). Это приводит к основным манипулятивным расщепляющим маневрам, которые "должны быть рассмотрены как демоническое влияние активировавшегося архетипа трикстера... Трикстер приносит с собой безумие, поэтому пациент, находясь во власти приступа мании, постоянно пытается свести с ума других людей, включая аналитика" (там же: 322).

Созвучно нашему анализу, авторы подчеркивают, что

демонические манифестации [эго-проективных комплексов]...проистекают из темной стороны Самости и являются защитами Самости. По-видимому, функция этих мощных защит состоит в том, чтобы, в противовес усилиям аналитика по прояснению, поддерживать вытеснение. Эта функция становится необходимой на ранних этапах развития для обеспечения, по крайней мере, частичного выживания Самости перед лицом сокрушающих родительских требований и вторжений. Как демонические защиты эти отвергающие аспекты Самости приводят к проекциям анимы или анимуса, что может быть весьма разрушительно.

(там же: 326-7)

После совместной публикации с Дональдом Сандером Биби (Beebe, 1993) предложил расширить понятие "защит Самости" Фордэма, концептуализировав в меньшей степени аутистичное, уязвимое "я" (self с маленькой буквы "s"), которое может ориентироваться как "за",так и "против" Самости. Возможно, эта интересная идея "диалога" могла бы быть приведена в соответствие с материалом тех сновидений настоящего исследования, в которых нападающий внутренний объект (Самость) всегда выступает в сопровождении беспомощного уязвимого двойника, которого она ненавидит и "любит" одновременно (и vice versa*).

* Наоборот (лат.) http://www.psiland.narod.ru/psiche/Kalsched/5.htm