Откуда Эго?

Эдингер (1960, 1972) замечает, что классическая формула: "первая половина жизни — разделение эго-самости, вторая половина жизни — воссоединение эго-самости" — требует пересмотра. Он полагает, что разделение и воссоединение эго-самости происходят чередующимися циклами в течение всей жизни. Связь эго-самости имеет три формы — тождество эго-самости, разделение эго-самости и союз эго-самости. При тождественности эго-самости эго и самость — это одно и то же, что означает поглощение эго. Разделение эго-самости никогда не достигается полностью, но предполагает высокую степень сознательного понимания и эго, и самости. Ось эго-самость (термин, введенный Нойманном в 1959 г., но более точно использованный Эдингером) функционирует как ворота между сознательными частями личности и бессознательными. Если ось эго-самость каким-то образом проявляется (например, если есть бессознательное содержание, которое настолько угрожающе, что эго в ужасе закрывает ворота), тогда возникает союз эго и самости.
Эдингер полагает, что трудно на практике различить разделение эго-самости и союз эго-самости. Союз возникает в результате того, что реальный родитель просто не может принять все аспекты личности ребенка, которые содержатся в самости.
Вслед за Нойманном (1973) Эдингер полагает, что самость можно испытать в начале жизни, только проецируя ее на родителей — она не может появиться без функционирования конкретных отношений родитель-ребенок как "личностного проявления архетипа" (Neumann, 1959, с. 21). Нойманн пошел дальше и стал рассматривать мать как "носителя" самости ребенка, а иногда мать "как" самость ребенка:
"развитие впоследствии оси эго-Самость в психике и коммуникации и противопоставление эго и Самости начинаются с отношений между матерью как Самостью и ребенком как эго" (1973, с. 17).
Нойманн развил положение о том, что ребенок/эго отделяется от матери/самости. Фордхам (1981) указывал, что если бы Самость означала общность, тогда не было бы ребенка. Или, с другой точки зрения, если бы мать была самостью ребенка, тогда не было бы матери. Фордхам полагает, что можно принять, что для ребенка мать — часть самости (1976, с. 54).
Это различие во взглядах между Фордхамом и Нойманном можно рассматривать как часть более широкого разделения между эмпирическим подходом к изучению младенчества от подхода, основанного на метафоре и эмпатии. Идея Нойманна о том, что мать несет самость ребенка, связана с современным психоаналитическим теоретизированием о значении отражения, и весь этот вопрос подробно рассматривается в следующей главе. С точки зрения постьюнгианцев относительно интеграции и плюрализма, концепция самости Нойманна следует концепции Юнга, а не ведет к идее полицентричной психики, а подход Фордхама, как мы видели, допускает большую вариативность.
Этот вопрос о функционировании матери в качестве самости ребенка в отличие от самости ребенка, деинтегрирующей по отношению к матери, породил очень горячие споры в аналитической психологии. Ньютон и Редферн внесли два полезных связующих предложения. Во-первых, образы, которые появляются в клиническом материале отношений матери-ребенка, действительно символизируют отношения между самостью и эго:
"точно также, как самость инициирует, охватывает и производит трансценденцию зональных драйвов и частично — объектных отношений, так, если все идет хорошо, спокойная "удерживающая" мать инициирует отношения кормления и поддерживает младенца во всех трудностях эмоционального конфликта, связанного с его оральным драйвом, с помощью своей способности сохранять контакт с ним как с "целой личностью" (1977, с. 299).
Из этой общей связи между деятельностью самости, происходящей внутри, и деятельностью матери, происходящей во вне, можно вывести более точную параллель. Внутренние ощущения гармонии и цели (переживания самости) можно рассматривать как интернализацию материнского окружения и особенно присутствие и "ощущение" матери (там же, с. 310). Аналогию можно провести с тем, как личность директора пронизывает школу. Состояние эго-самости человека отражает то, что возникло между ним и его матерью. Это, возможно, более удовлетворительное использование оси эго-самость, чем слишком простая формулировка "мать как самость". Интересно отметить, как далеко зашла относительность понятия самости — это центр личности, архетипичный по своей сути, зависящий в своем индивидуальном воплощении от чувственных переживаний детства. Это один из ключевых моментов теоретического сближения в постъюнгианской психологии, где наконец соприкасаются тонкости анализа младенчества и "большей личности" самости.

 http://jungland.ru/node/1144